Ничего, - пробубнила Катерина, зыркнув, и, развернувшись, протопала мимо. - И
что случилось? - он обратился напрямую к Лопоушке, провожай глазами возмущённо подрагивающую косу Катюшки. - Да конец четверти, - пояснил отец.
Конечно, эта была важная информация, и бесполезная. - Двоек нахватала? -
уточнил Марк. - Нет, - отрезала Лопоушка. - Успеваемость у Кати хорошая, даже по математике, - тут она тепло улыбнулась Марку, и тот чуть не расцвёл, как подснежник под лучами солнца. - Конец четверти решили отметить дискотекой, в школе. - Чаепитием, - поправил Бронислав. - Это не принципиально, - отреза
Лопоушка, и Бронислав вздохнул. - И что? - Марк посмотрел на Людмилу, потом на отца. - В чём проблема-то? - А кто её заберёт в это время? И вообще, знаю я эти «чаепития», - заводилась Лопоушка. Марку стало смешно. И что же такого может сотворить Катерина на чаепитии? Максимум - стрельнёт сигаретку о одноклассниц,
алкоголь она не употребляла, это Марк знал точно. Он пытался пару раз напоить
Катерину - не тут-то было, а веры в то, что Катерина ввяжется в дурную компанию или в развязный секс - не было и вовсе. Обыкновенная девчонка, колючая,
стесняющаяся, дразнящая, но на трудного подростка, готового попасть в дурную историю, Катерина не тянула никак. В чём-в чём, а в дурных историях Марк разбирался, как и в девчонках, способных вляпаться во что-нибудь подобное. Марк посмотрел на отца, тот ответил, что именно в этот день он едет в отдалённый филиал, и отменить никак нельзя - ревизия. А Люда на смене, так что, встретить
Катерину некому, возвращаться же после семи вечера действительно поздно для девушки. Большего бреда он от своего отца не слышал, но глянув на кивающую
Лопоушку, подумал, что и он бы, пожалуй, согласился... Что-то было в этой женщине, что с ней легко соглашались. Впрочем, то же было и в Катерине. - И
какое это число? Лопоушка ответила, скорее машинально. - Я заберу, - ответил
Марк, пожав плечами. - Марик, ты? - мама Катерины выглядела озадаченной. - Ну,
да, - он кивнул. - У меня четыре пары, пока туда-сюда, и заберу. - Но... - не сориентировалась на ходу. - Да ладно, - Марк пожал плечами, - что, трудно, что ли?
Пусть развеется девчонка, поболтает с подружками в неформальной обстановке. -
Хотел было добавить: «пофлиртует с парнями», но посмотрев на обалдевшую
Лопоушку, решил, что это явно будет лишним. Не надо ей знать, что её доченька уже выросла из хлопковых трусишек, чего доброго - прикуёт к батарее. К часу Икс,
через несколько недель, когда Марку надо было забрать Катерину из школы, он был зол. В последнее время всё шло невпопад, как-то некстати и из рук вон плохо.
Началось всё с Милки. То, что у неё интрижка на стороне, Марк знал давно, даже знал - с кем, и спускал на тормозах, не потому, что такой благородный, а не хотелось терять стабильный секс. Конечно, он мог получить этот самый секс и в другом месте, девчонок было немало, но это требовало каких-то телодвижений,
хотя бы минимальных ухаживаний, а этого как раз не хотелось, особенно последствий, когда какой-нибудь дурочке придёт в голову идея о неземной любви, и в глазах замелькают оборки свадебного платья. Сейчас эти оборки сияли в глазах
Милки, и Марк ощущал себя мало того, что рогоносцем, так ещё и идиотом, у которого девушку уводит друг. Когда и как спутались Милка и Серёга, Марк точно не знал, знал только, что Маринка дала отставку Серёге, так и не простив его выходки с Леной, а тот не очень долго думал и подкатил к Милке. Серёга был парнем обстоятельным, как говорится, «не состоял, не привлекался», и в Милке сработал инстинкт захомутать подходящего мужика. Какой инстинкт сработал в
Серёге, было понятно любому - хомяка-осеменителя. После Маринки - Милка была подарком судьбы для Серёги, как говорится в знаменитом фильме, «хороший отсос всегда похож на любовь» - и Серёга влюбился. Марк был уверен, что до первого свистка Маринки, но то ли Маринка не спешила возвращать Серёгу, то ли влюбился он не на шутку, но ситуация начинала выходить из-под контроля, и Марк бесился.
Единственным желанием в обозримом будущем у него было - набить Серёге морду.
Не за Милку, нет. А просто так - за всё хорошее, как говорится. И почему-то за
Маринку. Вот за неё было обидно, хотя и Серёгу он понимал, продержаться без хорошего и частого секса Марк бы не смог, а Серёга держался, и долго. Но словно этого было мало, у Лены нарисовались «серьёзные отношения с солидным мужчиной». Мужик этот был из соседней области, открывал у них в городе филиал строительного магазина, приезжал несколько раз в неделю и столь же стабильно навещал Лену. Правда, и женат он был так же стабильно и уже больше десяти лет,
за время брака обзавёлся тремя детьми, последним - несколько месяцев назад, но
Лена придумала, что это - шанс, и решила тратить своё время и внимание на этого хлыща. Нет, Марку по-прежнему перепадало, раз в неделю он заезжал к Елене и отрывался с ней, или она с ним. Видимо, новый ухажёр был хоть и солидным, но по мужской части - не силён. Катеринины же посещения Марка по ночам, её взгляды исподлобья и вслед, злые такие, когда он уходил вечером, просто прошвырнуться с приятелями - не делали жизнь парня легче. Нет, он бы ни за что не отказался от возмущённого дёргающегося кончика носа и сжатых губ, он бы скорей откусил себе палец, чем отказался от возможности целовать Катерину, чувствовать, как разжимает, расслабляет губы, раскрывает их, ждёт. А Катеринина грудь? Да легче отрезать себе руки, чем не притрагиваться к ней - упругой, горячей и одновременно мягкой, пальцы проваливаются и пружинят, под ладонью наливается сосок -
острый, как косточка от вишни. Пупок... пупок Катерины был произведением искусства. Марк ничего не понимал в искусстве, но Катеринин пупок вылепил бы в гипсе, приравнял к мировым шедеврам и выставил где-нибудь в галерее Жё-де-
Пом. Про всё, что ниже резинки трусов Марк думать без внутреннего содрогания и какого-то щенячьего восторга не мог, не говоря уже о потенциальном отказе видеть и, тем более, ласкать. Так что, Марк каждую ночь ждал Катерину, а если не дожидался, приходил к ней сам, слушал возмущённое сопение - значит, обиделась на что-то, - и бесцеремонно ложился рядом, силой поворачивая к себе, говоря, что на что бы Катерина не злилась - этого не было. Не было - и всё тут. И пусть не выдумывает. И ведь верила, она верила, всегда! И от этого Марк не смог бы отказаться. Ни за что. К восьми вечера Марк, как и было условлено, зашёл в школу и, не встретив никакой преграды, поднялся на этаж, где собирался Катеринин класс.
Заглянув - он не увидел Катерину. Группа школьниц сгрудилась в одном углу и о чём-то оживлённо щебетала, в углу напротив, как на ринге, собрались мальчишки, и так же оживлённо что-то обсуждали. На столах стояли чинные одноразовые пластиковые кружечки для горячих напитков и остатки сладостей, были даже домашние - Лопоушкин Наполеон он признал сразу, вернее, единственный, уже надкусанный кусочек. На минуту возликовав от того, что дома его точно ждёт приличный кусок этого сокровища (а за этот Наполеон он готов был самолично жениться на Лопоушке и даже хранить ей верность, хорошо, что с этим справляется отец), Марк озадачился тем, где же Катерина. Перехватив взгляд Катюшкиной подружки, кажется, по имени Таня, Марк поинтересовался, куда делась та, которую он должен доставить домой, и получил ответ, что «куда-то ушла со своим
Карасёвым». Мало того, что ушла с каким-то Карасёвым, так ещё и «своим»! - А
куда она могла уйти? - спросил он предполагаемую Таню. - Не знаю, обычно все на чёрный ход за мужским туалетом ходят, - флегматично протянула Таня и вернулась к беседе с товарками. Вот так, между делом, сдала подругу с потрохами и вернулась к насущным проблемам. Не то, чтобы Марк возражал, он даже подумать ни о чём таком не успел, просто направился на тот самый чёрный ход, куда когда-то, не так и давно, выбегал покурить на перемене или зажать в укромном уголке симпатичную девчонку. Но это он, Катерине-то что там делать?