Серёга и, что интересно, с Маринкой. Лопоушка гостеприимно пригласила, но они отказались, сославшись на то, что их ждёт праздничный стол. - Я это, - начал
Серёга, - я извиниться пришёл, Маринка говорит - нельзя в новый год со старыми долгами идти. - Проехали, - отчего-то у Марка не было злости на Серёгу, он даже понимал его, при одной мысли, что его Катерина может с кем-то замутить, да ещё и так, походя, становилось дурно и хотелось махать кулаками направо и налево.
Хорошо, что Катерина до этого не додумается, а додумается - так все её мысли, как на ладошке, читаются на личике. - А вы что, снова это? - Марк неопределённо взмахнул руками, не зная, как сформулировать вопрос. - Мы заявление подали, -
серьёзно сказал Серёга. - Вот, приглашение тебе принесли, придёшь? - Если зовёте,
конечно, - он ошарашено смотрел то на Серёгу, то на Маринку, и прикидывал в уме,
кто из этих двоих больше ненормальный. Кто сейчас создаёт семью в двадцать лет?
Как можно было до такого додуматься? Конечно, Серёга накосячил с Милкой, но
Маринка ему ответила, за ничью это считать грешно, но всё же... Видимо, как у
Милки был способ извиняться горловым минетом, так у Серёги - походом в ЗАГС.
У Серёги была своя однушка, квартира досталось ему от деда, лет пять назад,
стояла в убитом состоянии, но можно сделать ремонт и так жить - «гражданским»
браком. Для чего в наше время ставить штамп в паспорт? Но посмотрев на цепко держащую за руку Сергея Маринку, Марк понял, кто создаёт семью в двадцать лет,
и уж точно - все эти эксперименты «пока поживём так» не для Маринки. -
Поздравляю, - Марк искренне поздравил друга крепким рукопожатием, чем чёрт не шутит, а вдруг есть это «долго и счастливо», и именно у Серёги и Маринки оно сбудется. У Сафрона родители поженились, когда матери его ещё восемнадцати не было, ясное дело, по залёту, а живут по сей день, скорей всего, так и будут жить, в малюсенькой квартире, где умещается не только семья из трёх человек, но и два кота, и огромная восточно-европейская овчарка. Красавица - так и зовут её -
Красавица или просто Кася. Обнимать на прощание Маринку Марк не стал, увидев,
как та сделала пару шагов в сторону, потом смотрел с крыльца, дыша морозным воздухом, как они, толкаясь, залезают в такси и смеются, громко, заливисто,
особенно Маринка. Под бой курантов загадали желание, Лопоушка с важным видом всем разложила по тарелкам оливье и заявила, что Новый год - не новый,
если на столе нет оливье, и все покорно стучали вилками и смотрели телевизор.
Более нелепого способа встретить новый год Марк не смог бы придумать:
загадывать желание под бой курантов, а потом есть оливье, поглядывая на зорко следящую, чтобы доел, Лопоушку, и смотреть телевизор. Обычно Марк уезжал с приятелями, они снимали коттедж на всю компанию, разбивались там на пары и комнаты, предварительно затаривались салатами из кулинарии магазина отца и алкоголем. Возвращался домой Марк дня через три-четыре после таких встреч, но довольный и под впечатлением. Ещё раньше, пару раз он уходил к Глебу, его мама всегда была рада Марику, даже когда поймала его с сыном на курении, не сильно ругалась, а лишь отвесила затрещину и отправила в магазин за сметаной для солянки. А ещё раньше - сидел болванчиком рядом с отцом, изображая дружную семью с очередной мачехой, потом забирал себе недопитую бутылку шампанского и выпивал её, играя в компьютерные игры. В том возрасте он ещё даже до порнухи не дорос, а вот шампанское на новый год пил. В отличие от Катерины, которой демонстративно Лопоушка налила в высокий фужер компот. Компот! Марк наблюдал, как гневно Катерина дёргает кончиком носа и поджимает губы. Не очень-то она хотела шампанское, Катюшка была равнодушна к алкоголю, если сигаретами баловалась, то от любого алкоголя морщилась и отворачивалась с таким лицом, будто её сейчас вырвет. Но такая демонстративность мамы злила Катерину.
Даже Марку стало не по себе, да и Боря посмотрел на Лопоушку с вопросом в глазах, но Люда была непреклонна: «Катерина ещё ребёнок». Позже этот ребёнок сидел у Марка в комнате и смотрел фильм, то ли про султана, то ли Алладина,
Марк не смотрел особо на экран. Взяв едва ли не официальное разрешение
Лопоушки на совместный просмотр фильма в его комнате, на что получил согласие,
захватив с собой компот и конфеты, Марк устроил на полу уютное «гнёздышко»
для Катерины из пары одеял, задрапировав всем этим бутылку шампанского,
которую захватил из кладовки. Иногда Лопоушка заглядывала в комнату, но всё было пристойно: рядом с Катериной стоял бокал с компотом, валялись фантики от конфет, сама она восседала посредине комнаты, как мамонтёнок на льдине в океане,
и смотрела в экран, похоже, там проходили нешуточные страсти. Сам же Марк сидел или на диване, или за компьютером, решая задачки программирования. -
Катерина, Марику спать пора, - проговорила зашедшая в очередной раз Лопоушка,
она уже сняла туфли на каблуках и стояла босиком. - Потом досмотришь, иди в свою комнату. Катерина недовольно покосилась на маму и сделала вид, что не слышала. - Люд, перестань, - подал голос Марк. - Пусть досмотрит свой фильм,
интересно девчонке, новый год же. - Ей спать пора. - Выспится, что ещё завтра делать? - улыбнулся как можно более очаровательно, не хотелось ему конфликтовать с Лопоушкой, но... компот этот, проверяет поминутно, причём,
смотрит не на Марка - собственно, на прямую угрозу Катерине, - а на экран. Что там патлатый герой делает, не узнает ли Катерина слово «жопа» от аморального голубого экрана. - Но... Она же мешается тебе, - это Лопоушка проговорила тихо,
почти прошептала, отчаянно жестикулируя, стоя за спиной Катеринки, чтобы она не видела. Марк в ответ махнул рукой, не говори, мол, глупость. - Люд, иди спать,
что может случиться? Сейчас досмотрит свой фильм и тоже спать ляжет, а я ещё посижу, покручу тут... - показал глазами на схему на мониторе, - извилинами пошевелю. - Ладно, - после внутренней борьбы сдалась Лопоушка и отправилась спать, какое-то время она ещё шлёпала по коридору босыми ногами, в ванную,
обратно, потом бегала вниз и пронеслась пулей мимо открытой комнаты Марка, с бутылкой шампанского, и он еле сдержался, чтобы не крикнуть вслед, что нечего ему брата делать под градусом. Взрослые же люди! Экран погас, в доме стало тихо,
иногда доносился смех из комнаты родителей, Катерина кусала губу и не уходила,
так и смотрела на мерцающие серые полосы на экране. - Фильм понравился? -
догадался Марк по блеску глаз. Ещё бы, какой герой - отважный, красивый, с фигурой атлета, а как на лошади сидит, что уж говорить про пару пикантных сцен в конце фильма. Марк бы разрешил трёхлетке смотреть такие «пикантности», но
Катерине этого хватило, чтобы она сияла, а щёчки стали бордовыми. Ох уж эта
Катерина. - Спать хочешь? - спросил Марк, разглядывая девушку... да она возбудилась... знает Марк этот взгляд... За стеной было тихо, может, уже спят или стараются, ребёнка в поте лица делают... Марк двумя шагами подошёл к Катерине и сел рядом, погладил шею - подалась на ласку, как кошка, даже сама ближе придвинулась. Опустил руку на грудь, обвёл аккуратно - она вторую подставляет.
Стал гладить по бедру, до белья - не отодвинулась, только молча смотрит на Марка чернющими глазами. - Хочешь, поцелую? - прошептал, дверь так и была открыта.
Катерина утвердительно мотнула головой и сама потянулась к Марку. Кто в своём уме откажется от такого чистейшего наслаждения?.. Она отвечала на поцелуй и,
наверняка, представляла себя героиней только что просмотренного фильма,
засранка мелкая, а вот её ладонь, опустившаяся на пах Марка, была не вымышленной, а самой настоящей. - Катерина, - Марк отпрянул, - я не сдержусь.
Отодвинул её руку, продолжая целовать, слушая в пол-уха, не хлопает ли дверь в родительской спальне. Но когда Катерина делала так, как ей сказали? Правильно -
никогда. Она продолжала настойчиво гладить Марка, а он едва не взвыл, то ли от удовольствия, то ли от боли - давненько не было у них с Катериной, - то ли от нетерпения. - Издеваешься? - Марку казалось, что он пробежал кросс или два подряд, пульс зашкаливал, адреналин разносил по крови ещё большее возбуждение,