всасывая ареолу. - Пфффф... аааа... - Давай же, - его спина покрылась потом, вряд ли он соображал хоть что-нибудь, видел или слышал. - Пффф... ааааййй... Ноги напряглись, вытянулись, Катя взвизгнула и захлебнулась в собственном стоне.
Марк подхватил под спину девушку, аккуратно укладывая на покрывало, отчего-то любуясь на неё - с огромным бордовым румянцем и растрёпанными, влажными волосами. - Я отойду, Катерина? - когда он увидел расфокусированный взгляд. - Всё хорошо? - Да, - да уютно так «да», уютно так, что хоть ешь. Марк отошёл подальше в воду, приспустил плавки, толкнулся в собственный кулак. Даже холодная вода не могла остудить его жар и желание. Он двигал бёдрами, обхватывал рукой, водил вверх-вниз, поглаживая большим пальцем головку, сжимая другой рукой мошонку.
Где-то там, на берегу, была Катя. Он кончил прямо в воду, смотря на беловатое мутное пятно, которое быстро растворялось, пока не исчезло совсем. Катеринка отводила глаза и краснела. - Мы же не скажем маме? - уточнил Марк на всякий случай. А что бы он сделал, скажи она? Да послал бы всех к пращурам, он, чёрт возьми, даже не трахнул девочку, даже трусов с неё не снял... - Нет... - Отлично, -
Марк улыбнулся и облизнул губы, только сейчас вспомнив, что он так ни разу и не поцеловал Катю в розовые, прокусанные губки. Но, да и ладно. Успеется. Наверное.
Спустя двадцать минут приехал отец с Лопоушкой, Катеринка тут же убежала в воду и долго не выходила оттуда, пока мама не стала угрожать ангиной и другими карами. Потом они ели отцовский шашлык, приготовленный на скорую руку, но сочный, вкусный, из молодого мяса, и Марк был удивительно счастлив. Скорее всего, от того, что получил то, что он хотел... молодое и сочное мясо. Проголодался.
Гл.3 Настоящее Гл.4 Прошлое Гл.5 Настоящее
Глава 3. Настоящее Он лежал, раскинувшись на кровати, замотав простыню вокруг ноги, разглядывая белый потолок. Настенные часы показывали время обеда,
биологические молчали. Марк накануне изрядно перебрал, Глеб не стал слушать возражений и настоял на визите гостя накануне нового года. Они засиделись за полночь, много разговаривали, оказалось, Марк помнит многое и многих.
Удивительно, все эти воспоминания спали в нём беспробудным сном, а вот так: в хорошей компании, да под водочку - вспыхнули. Не всем Марк был рад, было и то,
что он хотел забыть, и ведь забыл, забыл... но человеческий мозг - кладезь загадок и неожиданностей. И кто звал эти воспоминания, кому нужны эти неожиданности?
Марк дёрнул себя за волосы, заставил встать. Как барон Мюнхгаузен вытащил себя за косу из болота, так и Марк вытащил себя из воспоминаний и постели. В доме было тихо, неудивительно, отец работал все выходные и праздники, раньше так и было, видимо, с годами ничего не изменилось. Марк побрёл на кухню, выпил стакан воды, пошарился в поисках аптечки и уже собирался отправиться снова в кровать, как столкнулся с Анжелой. Она протискивалась в полуоткрытую дверь,
держа в руках огромные пакеты из продуктовой сети отца - узнал по логотипу. -
Давай, - Марк забрал пакеты, пока Анжелика сходила в гараж за новыми. Не женщина, а скатерть-самобранка, какая-то. Через десять минут Анжелика трещала без умолка, перебирая коробочки и упаковки, раскладывая и сортируя в одной ей известной последовательности. - Помочь чем-нибудь? - решил быть учтивым.
Анжелика повернулась, не мигая глазами с коровьими ресницами, уставилась на
Марка. Она просто стояла и смотрела, молча, держа в руках банку красной икры.
Марк, в свою очередь, внимательно окинул взглядом «мачеху». Джинсы в обтяжку,
как только надела, не иначе - лёжа, впивались в мягкий живот, даже остался след у пупка от металлической пуговицы. Футболка с весёленьким детский принтом,
размера на два меньше, чем надо бы, просвечивающийся лифчик, лямки которого врезались в мясистые бочка. И не сказать, чтобы отталкивающе, наоборот, есть за что ухватить. - У! - Марк вскинул руками, напугал Анжелику, она забавно подпрыгнула и выронила банку, которая чудом не разбилась, закатившись под стол.
- Я подниму, - поспешила заверить «мачеха» и тут же раскорячилась на полу, пятой точкой как раз на Марка. Он был уверен, что для того, чтобы достать несчастную банку, совсем не обязательно так старательно выгибать спину, отклячивать ягодицы и вздыхать. Тем более, банка укатилась в другую сторону, где её и поднял Марк,
оставляя её на столе с грохотом. Стащить бы сейчас джинсы с упитанной попы
Анжелики и вставить хорошенечко, так, чтобы визжала, как молочный поросёнок,
главное - на лицо не смотреть, впрочем, это как пойдёт, может, и хорошо, как по маслу. Марк поморщился, после Маши прошло уже порядком времени, но не настолько, чтобы в первые дни приезда трахать жену своего отца. Это неприлично,
в конце концов. Он усмехнулся сам себе, поправил начинавший поднимать голову в надежде член и вышел из кухни. Да, он ходит по дому в трусах. Не без же! Сон не шёл, читать не хотелось, по телевизору мелькали незнакомые лица с широкими улыбками со сверкающими винирами, желали счастья, здоровья и благополучия.
Марк нажимал пульт, как клавиши беззвучного фортепьяно. Тык-тык-тык. В дверь поскреблись, и тут же вошла Анжелика. В халате. Наверняка, на этикетке изделия было указано: «халат женский», Марк даже не сомневался в стоимости этого куска тряпки, вопрос вызывала уместность данного одеяния на теле «мачехи», и не проще ли было ей войти голой? - Откроешь банку? - Анжелика похлопала ресницами и приоткрыла рот, пупс на распродаже. - Огурцы не открыть. - Давай, -
встал, подошёл, легко провернул крышку и молча смотрел сверху вниз на женщину.
Какой-то слишком примитивный подкат, разочаровывающий. Можно было бы, но потом неделю смотреть в эти намалёванные глаза доморощенной Мальвины. -
Красивый халатик, - Марк поправил поясок, оценив качество шёлка - дорогая вещица, отец никогда денег на своих баб не жалел, - потом взялся за краешки ткани двумя пальцами, у линии декольте, и подтянул друг к другу, уменьшив зону обзора на белую пышную грудь. - Спасибо, - пролепетала и смешно засеменила в тапочках на каблуках Анжела. С помпонами у носков. Помпонами! Марк закатился в смехе.
Отчего его рассмешили эти цикломеновые меховые шарики, он бы не ответил,
может, напомнили наручники из секс-шопа и хвост зайчиков плейбоя. Да уж,
зайчик. Марк представил на заду Анжелики маленький хвостик и снова покатился от смеха, который наверняка раздавался на весь дом. К десяти вечера стол был накрыт стараниями «мачехи», которая засуетилась в сто крат активнее, когда в доме раздался голос Бронислава. Она поминутно подскакивала к муженьку и советовалась, то по поводу цвета салфеток, то выбора свечей для украшений, то где он пожелает сидеть, с какой стороны круглого стола, и тащила туда огромный стул,
жалко улыбаясь. В то время как сам муж, закинув ноги на диван, говорил по телефоны, распаляясь в пожеланиях, комплиментах и обещаниях. В последний новый год, который помнил Марк с отцом, он сам разбирал огромный стол, ровнял скатерть по полированной поверхности, выставлял фарфоровый сервиз и столовые приборы. Тогда, помнится, отец даже топтался на кухне, откуда его выгоняла
Лопоушка, но он возвращался, словно там намазано мёдом, а он - обдолбанная пчела. Потом сам хозяин дома соизволил сесть за стол, в уже изрядном подпитии, и произнести тост за уходящий год, поднимая рюмку с ледяной водкой. Анжелика устала бегать и менять бутылки в морозильнике, потому что водочку Бронислав потребовал сразу по приходу, но она всё время была не той температуры. -
Лимончик? - Марк смотрел в заискивающие глазки «мачехи» и считал до десяти.
Новый год - семейный праздник. Сиди, празднуй, семья же! - Лайм давай, - он выпил залпом коньяк, редкая дрянь, хотя и дорогая, и закусил лаймом, смотря на заставленный стол. - А оливье нет? - Марк ощущал, что всё разочарование мира сваливается ему на плечи, вся печаль. Он, чёрт возьми, в России, перелетел океан,