С историей Узбекистану и повезло, и не повезло. Повезло в том смысле, что она богатая – есть о чем рассказать. А не повезло потому, что часто историками выбирался неверный подход. Прошлое Узбекистана «растаскивалось» по другим направлениям: держава Ахеменидов вместе с ее среднеазиатскими владениями изучалась в рамках курса истории Ирана, история Кушанского царства стояла особняком, а того же Тимура, тюрка, считавшего себя наследником Чингисхана, могли «привязать» к истории монгольских завоеваний или к истории тюркских народов…
Мало того, в советскую эпоху все исторические процессы изучались с марксистской точки зрения, согласно которой всё и вся определялось историей классовой борьбы. Подобный подход сужал кругозор историков и упрощал понимание исторических процессов, в результате чего создавалась неверная, искаженная картина прошлого. Так, например, восстание под руководством Махмуда Тараби, вспыхнувшее в Бухаре в 1238 году, историки советского периода предпочитали рассматривать с точки зрения классовых противоречий, поскольку крестьяне и ремесленники, возглавляемые человеком из народа, восстали против своих правителей. Но на самом деле это было восстание мусульман против иноземных захватчиков-монголов и поддерживавших их местных феодальных правителей – садров. Классовой борьбы там не было ни на медный пул (так тогда называлась мелкая монета), поскольку после свержения садров Махмуд Тараби провозгласил себя халифом, иначе говоря – политический строй не изменился.
Наиболее радикальные советские историки начисто отметали «темное» прошлое и уделяли внимание только «светлому» настоящему. При таком подходе история Узбекистана начиналась с установления советской власти в Средней Азии. А что было раньше? Да ничего интересного – ханы, эмиры да баи угнетали простой народ, и так продолжалось веками…
Современные узбекские историки нередко ударяются в иную крайность. Они преувеличивают значение тех или иных исторических процессов и чрезмерно расширяют рамки истории Узбекистана. Можно ли включать историю Империи Великих Моголов в курс истории Узбекистана на том основании, что Бабур – ее основатель – родился в Андижане? Вряд ли, ведь дело было в Индии и Пакистане.
Книга, которая предлагается вашему вниманию, избавлена от подобных недочетов и перегибов. В ней все по делу и все к месту. Особым достоинством автора является деликатный подход к изложению материала – излагается ход событий без навязывания каких-либо оценок. Вот вам факты и причины, а мнение составьте сами. Такой подход условно можно сравнить с традицией самостоятельного приготовления еды в чайхане – посетители готовят, что им хочется, из принесенных продуктов. Вот вам огонь, вот вам посуда, а что вы приготовите – дело ваше. С исторической достоверностью у автора тоже все в порядке. Если приводится версия, а не факт, то об этом непременно будет сказано.
Переводчик, по мере своих возможностей, старался следовать авторскому стилю, легкому, но в то же время содержательному, ведь одним из главных преимуществ любой книги является желание дочитать ее до конца, а не бросить на середине.
Хорошее предисловие должно быть кратким, ведь недаром же узбеки говорят, что за сладостями нельзя забывать о плове (если кто не знает, то узбекская трапеза начинается с чая со сладостями и фруктами и заканчивается так же). Пора отправляться в увлекательное путешествие по древнему и вечно молодому Узбекистану. Как хорошо, что мастерство рассказчика способно заменить машину времени, создать которую не позволяет второй закон термодинамики.
Кстати, знаете, почему узбеки ставят традиции выше законов? Потому что законы придумывают отдельные люди, а традиции создает народ.