Разозлились дехкане: «Вот вы какие негодяи: над теми, кто вас породил, выкормил, издеваетесь!» И давай вместе колотить плешивых. Так их избили, что они еле живые в свои дома уползли на четвереньках.
Тут только плешивые поняли, что Юз Мухаммад опять обманул их. Натерпевшись сраму, одураченные, они кричали, охали и на чем свет стоит ругали Юз Мухаммада. В душе у них кипела злоба и месть.
Выздоровев, все тридцать девять плешивых собрались вместе и решили:
– Надо убить этого Юз Мухаммада.
Кинулись они искать Юз Мухаммада, а его и след простыл. Убежал он в степь.
Бежит он что есть духу по степной дороге, смотрит – бай гонит большое стадо баранов на базар.
– Что это ты так бежишь? Куда спешишь? – спросил он Плешивого.
Остановился Юз Мухаммад; перевел дух и заговорил:
– Видишь, какое дело: меня народ избрал на должность казия, а я не хочу быть казием. Народ и слушать не хочет. «Мы, говорят, выбрали тебя казием, мы желаем, чтобы ты нас судил!» Вот я и бегу от них, а они за мной гонятся.
– Какой ты глупый, – сказал бай. – Я давно хочу быть казием. Да только меня не избирают.
– Вот и отлично, – обрадовался Плешивый, – бери мой халат, надевай его и беги поскорей. Народ подумает, что это я, и сделает тебя казием.
Натянул бай на себя халат Юз Мухаммада и побежал во всю прыть по дороге. Плешивые нагнали бая и, думая, что это Юз Мухаммад, схватили его и бросили в реку.
– Ну, теперь мы навсегда избавились от этого Плешивого Юз Мухаммада, – говорили плешивые.
Довольные своей удачей, они вернулись в кишлак и на радостях устроили пирушку.
А Юз Мухаммад весь день пас баранов в степи, а вечером решил вернуться домой. Когда он загонял свое стадо во двор, все тридцать девять плешивых выскочили на улицу и вытаращили глаза.
– Вот проклятый Юз Мухаммад! – говорили плешивые. – Ведь мы же его утопили, а он со дна реки вышел жив и невредим! Да еще пригнал целое стадо баранов.
– Слушай, Юз Мухаммад, где ты взял столько баранов? – спросили они.
– Когда вы меня утопили, я нырнул на дно и попал в подводное царство, – отвечал им Юз Мухаммад. – Смотрю, а там прекрасные луга, трава густая, сочная, а баранов видимо-невидимо. Но что я мог сделать? Ведь я же был там только один. Взял я полсотни баранов и погнал; если бы нас было много, мы могли бы тысячу выгнать оттуда.
Плешивые слушали Юз Мухаммада с разинутыми ртами, у них даже слюнки потекли от зависти.
– Слушай, Плешивый, покажи нам это место, веди нас туда! – начали они упрашивать Юз Мухаммада.
– Ладно, – ответил тот, – пойдем завтра. Только вставайте пораньше.
Проснувшись на рассвете, Юз Мухаммад погнал стадо в степь. А тридцать девять плешивых шли за ним следом. Почуяв воду, бараны кинулись к берегу реки и припали к воде. Подбежали плешивые к берегу, смотрят – в прозрачной воде видно отражение множества баранов. Плешивые подумали, что это настоящие бараны пасутся на дне реки, один за другим попрыгали в реку и все утонули. А Юз Мухаммад пригнал стадо в кишлак и зажил тихо и спокойно.
Перевод С. Паластрова.
СТАРИК И СТАРУХА
В давние времена жили старик и старуха. Старик каждый день ходил в заросли, собирал хворост, приносил его старухе, а часть продавал.
Однажды пошел старик за хворостом, устал, прилег отдохнуть у ручья и заснул. Вдруг он слышит сквозь сон, что какой-то голос ему говорит:
– Вставай, возьми ее!
Посмотрел старик, видит – посреди ручья плывет старая потрепанная подстилка, на которой сеют муку. «Зачем она мне?» – подумал старик, но все же подстилку из ручья вытащил. А тот же голос говорит:
– Ты скажи: «Подстилка, накройся!»
Чуть только сказал старик «подстилка, накройся!» – как появилась на ней всякая вкусная еда. Завернул старик все эти кушанья, взвалил на себя вязанку дров и пошел на базар. А по дороге завернул к одному своему другу и говорит ему:
– Возьми еду себе, а подстилку мне отдай, только смотри не говори «подстилка, накройся!»
Друг даже сесть старика не пригласил, зашел в дом, раскрыл подстилку и взял себе все угощение, которое на ней было.
Старик кричит со двора:
– Давай мне скорей подстилку! На базар идти далеко.
Тогда друг скорее схватил, свою в точности похожую подстилку, а стариковскую оставил себе.
Сходил старик на базар, продал хворост и вернулся домой. Захотелось ему старуху ужином накормить, развернул он подстилку и сказал: «Подстилка, накройся!», – но ничего на подстилке не появилось. Разозлился старик и говорит:
– Жена, испеки мне лепешку!
Завязал старик лепешку в поясной платок и ушел. Пришел он к ручью и лег спать. Уснул старик, а какой-то голос ему и говорит:
– Вставай, возьми его!
Посмотрел старик, видит – плывет по ручью деревянный аршин, которым ситец меряют. «Зачем он мне?» – думает старик. А голос ему говорит:
– Возьми его. Скажешь «меряй, аршин!»- и он тебе будет шелк да атлас отмеривать.
Старик взял аршин, набрал хворосту и опять зашел по дороге на базар к своему другу-приятелю. Дал старик аршин и предупредил: «Не говори только «меряй аршин!» Друг сейчас же зашел в соседнюю комнату и как только сказал «меряй, аршин!», вся комната наполнилась шелком, бархатом, сукнами. А когда старик на обратном пути снова зашел, приятель этот свой точь-в-точь похожий аршин вынес.
Пришел старик к своей старухе и говорит аршину: «Меряй, аршин!» – аршин ничего не меряет. Очень рассердился старик и говорит жене:
– Испеки мне еще одну лепешку!
Положил старик лепешку в поясной платок и снова к ручью отправился. Пришел, лег, заснул и слышит во сне, как кто-то ему говорит:
– Вставай, возьми его!
Проснулся старик, видит: плывет, вертится на воде глиняное блюдо. «Зачем мне такое блюдо? Что я с ним буду делать?» – подумал старик. А голос его учит:
– Скажи: «Плов готов!»
Взял старик блюдо и чуть только сказал: «Плов готов!», – как блюдо наполнилось пловом. Старик поел плова, наелся вдоволь и пошел на базар, а по дороге снова зашел к своему приятелю.
– Подержи это глиняное блюдо, – сказал старик. – Смотри только не говори «плов готов!»
А приятель его отнес блюдо в дом, всю семью свою пловом угостил. Старик зашел на обратном пути и попросил:
– Дай же мне мое блюдо.
Приятель стариково блюдо оставил себе, а ему другое, точь-в-точь такое же, вынес. Пришел старик домой, поставил блюдо перед старухой, говорит: «Плов готов!» – а блюдо пустое. Разозлился старик, а старуха ругать его стала:
– Принес бы ты лучше вязанку хворосту, сварила бы я обед. А то уж который день какие-то ненужные вещи приносишь.
– Нет, старуха! Сегодня я эту тайну раскрою! – сказал ей старик.
Дала ему старуха лепешку, и снова отправился старик к ручью. Пришел и спать лег. Во сне слышит:
– Вставай, возьми ее!
Посмотрел старик, видит – плывет-вертится тыква. «Зачем мне пустая сухая тыква? Что я с ней делать буду?» – удивляется старик.
– А ты скажи: «Выйди из тыквы!» – говорит ему голос.
Не успел старик сказать «выйди из тыквы!», как что-то выскочило и начало его бить-колотить. Хорошо, что старик догадался сказать «спрячься в тыкву!», а то совсем бы ему плохо пришлось. Взял старик тыкву под мышку и пошел к своему приятелю. Тот от радости прямо не знал, куда старика посадить, чем угостить. Понравилось ему, что старик такие дивные вещи приносит. А старик показал свою тыкву приятелю и говорит:
– Только не вздумай сказать «выйди из тыквы!»
На этот раз он остался и лег спать. Приятель дождался, когда он уснул, взял тыкву, принес ее в дом, созвал всех детей, поставил посреди комнаты тыкву и говорит:
– Выйди из тыквы!
Вдруг как выскочило из тыквы что-то, село ему на плечи и принялось его колотить. Голову ему разбило. Стал он кричать, просить:
– Старик, пожалей меня! Спаси меня! Я тебе все твои вещи отдам!
Проснулся старик и чуть сказал «спрячься в тыкву!», это что-то ушло в тыкву. Раскаялся приятель и отдал старику и подстилку, и блюдо, и тыкву, и аршин.
Взял все это старик и отнес своей старухе. От удовольствия он так улыбался, что рот у него доходил до ушей. А старуха обрадовалась, забегала, будто у нее шесть ног стало.