Материалы советской[233] периодической печати — важный источник по истории большевистской партии и её руководящего ядра. Основными источниками этой группы являются, естественно, материалы Центрального органа, и прежде всего «Искры» (до выхода из состава её редакции В.И. Ленина), которая, как уже говорилось, некоторое время стояла выше Центрального комитета, и первой легальной газеты большевиков — «Новой жизни». В годы Гражданской войны — газеты «Правда», а также аппаратного издания ЦК в более поздний период — «Известий ЦК РКП(б)». По справедливому замечанию В.Д. Бонч-Бруевича, «в революционные эпохи значимость печатного слова особенно велика»[234]. На страницах обоих изданий оперативно публиковались сообщения об основных событиях политической (и в т.ч. внутрипартийной) жизни, среди которых — стенограммы большевистских форумов. Печатались дискуссионные материалы, официальные обращения ЦК РКП(б) — ВКП(б) к иностранным коммунистическим партиям, коммунистам всего мира и членам собственной партии, циркуляры и другие директивные документы, которые готовил Секретариат ЦК РСДРП(б) — РКП(б) — ВКП(б). Периодические издания, выпускаемые местными партийными организациями, помимо информации о текущей партийной жизни содержат сведения и о деятельности местных государственных органов. Как констатировал на Одиннадцатом съезде РКП(б) 1922 г. заместитель заведующего Агитационно-пропагандистским отделом и заведующий Отделом печати ЦК РКП(б) Я.А. Яковлев, «на местах пресса у нас партийно-советская […] исключительно партийных и исключительно советских органов мало»[235].
Специфическим источником следует признать выходившие в эмиграции работы идейных противников большевизма. Как правило, эти «вражьи голоса» — используем более поздний термин — содержали резко-негативную оценку происходящего в Советской России и СССР, однако в источниковедческом плане они прекрасно корректируют наполненные преувеличенным оптимизмом сообщения большевистской прессы и даже предназначенные для внутреннего использования тезисы, которые готовили для большевистской верхушки и которые на этапе завершения Гражданской войны третировали самого вождя мирового пролетариата В.И. Ленина[236]. Эмигрантские труды интересны не только и не столько сами по себе. Основной интерес вызывают комментарии к ним представителей руководящего большевистского ядра. Красные вожди-«литераторы»: В.И. Ленин, Г.Е. Зиновьев и другие — с особым пристрастием читали Ф. Дана, П.Н. Милюкова, Н.В. Устрялова и прочих врагов советской власти, если говорить о конкретных деятелях, и тщательнейшим образом штудировали берлинские газеты «Социалистический вестник» и «Руль»[237]. Не оставаясь в долгу, в ответ на печатные нападки большевистские вожди неизменно критиковали и обильно поливали грязью заграничных оппонентов, но при этом зачастую даже использовали критику для достижения конкретных тактических задач. К примеру, В.И. Ленин, искренне считавший самообольщение основным источником советского бюрократизма[238], пометил в плане к Политическому отчёту ЦК на XI съезде РКП(б): «Устрялов из Смены Вех как прекрасное противоядие против «сладенького комвранья»»[239]. Как это ни парадоксально, именно разгромленные и уехавшие в эмиграцию враги советской власти играли ту роль, которую, по более чем сомнительному тезису Л.Д. Троцкого, исполняла большевистская молодёжь — «барометра партии».
Воспоминания, и прежде всего советских партийных, государственных и военных деятелей, содержат ценнейшую информацию, которую подчас невозможно извлечь из официального делопроизводства, и позволяют восстановить атмосферу описываемых событий. Однако, воспоминания как источник крайне субъективны. Мемуарные источники делятся на две большие группы: воспоминания советских партийных, государственных и военных деятелей, и воспоминания партийцев-эмигрантов и невозвращенцев. Большинство советских воспоминаний о событиях Гражданской войны и нэпа вышло в сталинский период, поэтому приведённые в них сведения нуждаются в особенно тщательной проверке. Не стоит забывать о том, что в советский период мемуары являлись некоей партийной публицистикой, «инструментом идейно-политической работы»[240] (определение виртуозного источниковеда Л.А. Молчанова), проводившейся идеологическими органами большевистской партии. Весьма показательно вводное положение к отзыву старого большевика П.Н. Караваева на рукопись воспоминаний К.Т. Новгородцевой о Я.М. Свердлове (не позднее 23 мая 1948 г.): «При оценке работы […] следует, по моему мнению, исходить из следующих положений: отсутствие глубоко и живо разработанных, написанных на достаточно высоком идейно-политическом уро[в]не, биографий таких выдающихся деятелей большевистской партии, как Я.М. Свердлов, М.В. Фрунзе и других близких соратников В.И. Ленина и И.В. Сталина (что характерно, если Фрунзе с большой натяжкой можно признать сталинским соратником, то уж Свердлова — никак нельзя. — С.В.), является крупным пробелом в нашей историко-партийной литературе. Такие биографии должны быть живой, содержательной иллюстрацией к истории нашей партии, [введе]нием к изучению этой истории. Они должны показывать, как выковывались, вырастали руководящие кадры партии Ленина — Сталина, как они под водительством В.И. Ленина и И.В. Сталина создавали и строили партию нового типа […]. Биографии должны учить и воспитывать партийных и беспартийных большевиков (сталинское определение. — С.В.) по-ленински, по-сталински бороться за победу коммунизма»[241].
233
До прихода большевиков к власти — соответственно, партийной: социал-демократической, и в т.ч. большевистской / большевистской.
237
3 января 1924 г. П.А. Залуцкий отметил в докладе на Выборгской районной конференции РКП(б):
240
История Коммунистической партии Советского Союза / отв. ред. А.Б. Безбородов. — М., 2014. — С. 113.