Судя по пометам Я.М. Свердлова красными чернилами на автографе, написанном чёрными, Бюро ЦК было предварительно утверждено в предложенном Г.Е. Зиновьевым сотоварищи составе. То обстоятельство, что Л.Б. Каменев не состоял в ЦК, «москвичей» не смутило точно так же, как и «питерцев». Мало ли что в марте 1918 г. вождь решил наказать Каменева за «ошибочное» желание «разделить и в октябре [1917 г.] власть»[427] с представителями других социалистических партий и, когда председательствующий на заседании съезда Я.М. Свердлов попросил «назвать кандидатов»[428] в ЦК, очевидно, специально проведённый на правах пифии в президиум съезда[429] В.И. Соловьёв в числе 15-ти кандидатур в члены и 8-ми — в кандидаты не назвал фамилии Л.Б. Каменева[430]. Кстати, и А.И. Рыков во второй половине 1918 г. принимал участие в заседаниях ЦК РКП(б): практически во всех сохранившихся протоколах заседаний ЦК и Бюро ЦК, состоявшихся в этот период, не указан состав присутствующих, однако в протоколе заседания 16 сентября сделано исключение и в числе присутствующих — Рыков[431].
Г.Е. Зиновьев и его петроградские товарищи по ЦК сочли, что Я.М. Свердлову как партийному вождю и главе парламента «неудобно» будет председательствовать в правительстве. Г.Е. Зиновьев полагал целесообразным, чтобы заседания Совнаркома вёл кто-то из наркомов — как это было во время лечения В.И. Ленина в санатории «Халила» на Карельском перешейке 24–27 декабря 1917 г. (6–10 января 1918 г.)[432], когда 24 и 27 декабря, как указано в протоколах № 34 и № 35 заседаний Совнаркома, «председательствует Сталин»[433]. В истории правительства были прецеденты, когда заседания вёл и Л.Д. Троцкий: по возвращении с отдыха вождь лично председательствовал на заседании Совнаркома 29 и 30 декабря 1917 г., 1, 4, 6, 7–9 января 1918 г.[434], а в протоколе № 45 от 11 января указано: «председательствует Троцкий»[435].
Но вот что бросается в глаза: в «Повестке заседания Совета народных комиссаров на 11 января 1918 г.» было намечено обсуждение 28-ми вопросов, а на заседании реально обсудили четыре, причём в одном случае на следующем заседании, состоявшемся под председательством В.И. Ленина 14 января, имела место апелляция на принятое Совнаркомом под председательством Л.Д. Троцкого решение (в протоколе — «заявление […] о пересмотре постановления»[436]), а в другом случае, правда, по крайне болезненному вопросу — продовольственному, который постоянно рассматривался и перерешался на заседаниях правительства, — было принято постановление «большинством семи голосов против трёх при одном воздержавшемся»[437] и на следующем заседании к нему опять вернулись (правда, вопрос обсудили ещё раз в связи с новыми обстоятельствами).
В первые несколько месяцев советской власти, когда большевики имели слабое представление о том, как организовать управление страной, и даже в свете ожидания мировой революции сомневались в необходимости государственного аппарата, перемена принятых решений и конфликты стали едва ли не атрибутом заседаний рабоче-крестьянского правительства. Однако в конце 1917 — начале 1918 гг. было нечто, принципиально отличавшее председательствования И.В. Сталина и Л.Д. Троцкого от ленинских.
Первый пункт протокола (председательствующий И.В. Сталин, на заседании — Я.М. Свердлов и несколько наркомов): «Вопрос о том, можно ли считать данный состав полномочным Советом. Считать полномочным. Откладывать те из вопросов, которые будут признаны кем-либо из народных комиссаров, присутствующих на заседании, слишком важными для решения в данном составе»[438]. То есть для принятия постановления в отсутствие Ленина как председателя и признанного вождя. Судя по всему, на время его отсутствия Сталин со Свердловым перенесли в правительство установленный в Бюро ЦК порядок, при котором любой недовольный постановлением цекист был вправе потребовать перерешения на Пленуме. И действительно, как Сталин, так и Троцкий, председательствуя в правительстве, сами делали доклады как наркомы РСФСР, соответственно, по делам национальностей и по иностранным делам. Более того, на втором указанном нами заседании под председательством Сталина из шести вопросов только один — о назначении Д.П. Малютина членом коллегии по продовольствию — по-настоящему требовал проведения через правительство, остальные пять пунктов представляли собой предложения наркома А.Г. Шляпникова по конфискации, главным образом недвижимого имущества, т.е. вопросы национализации, которые пришлось провести через «Большой» Совнарком[439] только потому, что ещё не был организован «Малый» Совнарком (создан 9 января 1918 г. для решения второстепенных, как тогда говорили — «вермишельных», вопросов[440]).
427
Седьмой экстренный съезд РКП(б): Март 1918 года. Стенограф. отчёт. — М., 1962. – С. 8.
431
Деятельность Центрального комитета партии в документах (события и факты): Сентябрь 1918 г. — январь 1919 г. // Известия ЦК КПСС. – 1989. – № 6. – С. 154.