Выбрать главу

Она перевернула карту. Сестры Победоносные: карта мужества. "Положение Лошади показывает, что у вас есть и кто стоит рядом с вами", - сказала она. "Ради тебя сюда пришел твой друг, ради него ты следуешь за ним. Вы оба храбры, и эта храбрость вам понадобится, чтобы противостоять тому, что ждет вас впереди".

Рен подтянула под себя ноги и наклонилась вперед. Последний раз, когда Шзорса делала для нее узор, это была женщина, работавшая у Варго в "Талоне и фокусе" и не обладавшая никаким заметным даром. Кто же был этот незнакомец, читающий для нее сейчас - не иначе как дух давно умершей и ушедшей Шзорсы?

Рука Шзорсы переместилась к следующей карте. "Положение Крысы показывает, что стоит на твоем пути и кто выступает против тебя".

По одной карте на каждый клан. Сначала Месзарос, теперь Стретско, с Маской Эша. Шзорса сказала: "Ты ищешь больше, чем друга, но то, что ты ищешь, представляет для тебя опасность. То, что есть и у твоих врагов. Источник разрушения, разрывающий все на части".

Как Злыдень разорвал Леато и Варго во время битвы в амфитеатре. Сквозь серую поверхность маски виднелось обугленное и почерневшее дерево, навевая кошмары. Рен вздрогнула.

Картой Аношкина был "Прыжок к солнцу". Прыжок веры. "Сова - за мудрость, которую ты должна помнить. Без риска нет выгоды. Когда придет время, ты должна сделать то, чего боишься, то, что, как ты считаешь, тебе не по силам".

История моей жизни, - с юмором подумала Рен.

В большинстве мифов о детях Ажераиса говорилось, что они рождаются парами близнецов, а значит, Варади - следующий. "Паук для вопроса, который ты должен задать".

Рен и раньше задавалась вопросом, есть ли в Варго кровь варади. Из того, что она знала о его прошлом, даже он не мог сказать наверняка; у нее сложилось впечатление, что он приобрел Пибоди - первоначальную Пибоди - в качестве своеобразного талисмана. Может быть, вопрос, оставшийся без ответа, касается самого Варго?

Варп и Утес говорили об обратном. Впервые Шзорса подняла глаза от карт и встретила взгляд Рен. "Карта союза. Ты знаешь, что она будет означать, если ты вернешь то, что ищешь. Одни нити связывают нас с теми, кого мы любим, другие - с опасностью и вредом. Готова ли ты к тому, что принесет это соединение?"

Медальон. Рен была настолько сосредоточена на необходимости вернуть Триката, что не позволяла себе думать о том, как это снова свяжет ее с ним. Неужели ей придется носить Триката до тех пор, пока Рук не будет готов уничтожить его? Как долго это будет продолжаться? Что он сделает с ней за это время - и с Трементисом?

Шепот Рен прозвучал сухо и неуверенно. "Я. Я... я должна быть".

Любой хороший чтец узоров знал, что нужно двигаться дальше, прежде чем клиент слишком глубоко погрузится в собственные мысли. "Лис за награду, которую ты заслужил", - с загадочной усмешкой сказала Шзорса. Перед Дворником открылась карта "Лик розы" - прекрасные перекрывающиеся лепестки и яркие зеленые глаза. "Если яд вытянут, рана может затянуться".

Приятное выражение ее лица изменилось, а руки задрожали. "Ты знаешь, что это за яд".

Маска червей. Она видела эту карту в узоре Рука, а ее аналог с Лицом - в узоре Варго. Развращающая сила разломанной цепи Кайуса Рекса пронеслась по всей Надежре, но был шанс вырвать ее из плоти ее города.

Пока что расклад на колесе чередовался: хорошие карты предшествовали плохим. Следующей будет Кирали, и Рен не удивилась, когда Шзорса сказала: "Енот за риск, на который ты идешь".

Маска Хаоса ассоциировалась у Рен с Меттором Индестором, Каэрулетом, который должен был стоять за закон и справедливость, но вместо этого устроил бунт на Нижнем берегу. Теперь его место занимал Гисколо, и он использовал его для создания "Ордо Апис", чтобы напасть на Андуске, подставить Варго и пытать Грея. Но эта карта, оказавшаяся в "хорошем" положении в раскладе из девяти карт, могла также означать необходимость выйти за рамки системы. Может ли это сработать в данном случае или ее нужно толковать в соответствии с ее негативным аспектом?

Шзорса наблюдала за ней со знающей улыбкой. "Постарайтесь не видеть слишком многого для себя. Помните только об этом: Не все могут понести те последствия, которые должны. Иногда цена справедливости слишком высока".

Оставалась только центральная карта. Ижрани, младший ребенок Ажераиса, родившийся без близнеца. Парадоксально, но это были Орин и Ораш: луны-близнецы, о которых иногда говорят, что они были любовниками Ажераис, от которых она родила всех своих детей. Карта двойственности.

"Подвижник снов - центр, на котором держится все остальное", - пробормотала Шзорса. "Ты сидишь передо мной с сетеринским лицом и врасценским голосом. Но ты находишься в Сне Ажераиса: Кто из вас может помочь своему потерянному другу?"

Как бы Танакис и Варго ни называли это царство разума, для Рен оно было глубоко врасценским местом. Варго будет спасать не Альта Рената, а Аренза Ленская.

Она наполовину ожидала, что изменится на месте. Однако ее одежда осталась сетеринской, а лицо не изменилось. Шзорса, казалось, не ждала никаких перемен: она подмахнула карты и вернула их в колоду, прошептав благодарственную молитву.

Рен положила в чашу еще две монеты - одну для Лика, другую для Маски. "Спасибо, я не знаю твоего имени".

Руки женщины крепко сжали колоду. Не поднимая глаз, она сказала: "Меня зовут Зевриз".

Это прозвучало как пощечина. Зевриз: так называли тех, кто был полностью изгнан, навсегда отрезан от врасценского общества. Им даже не полагалось принимать от кого-либо еду или питье. Вспомнив о своем подношении, Рен взглянул на чашу... и обнаружил, что она пуста.

Что ты сделала, чтобы тебя так прокляли? Но она не могла озвучить этот вопрос. Вместо этого она обратилась к своему сердцу и сказала: "Я благодарю тебя. И..." Что она могла сказать человеку, обреченному на безымянность? "Да обретешь ты покой".

Шзорса ничего не ответила. Рен огляделась по сторонам, вспоминая, где она обронила медальон. Может быть, именно там она найдет Варго? Прыжок веры: Может, так оно и есть. Вверх, через камень...

И сон позволил ей прыгнуть.

Большой амфитеатр, Сон Ажераиса

Варго пробирал озноб, и он не мог сдержать бесконечную дрожь. Чертов ад, мать его. В прошлый раз, когда он принимал Эш, тот погрузил его в чумную улицу, оставив плавать в мертвых и умирающих телах, из каждого отверстия которых сочилась болезнь. Как в том доме, из которого его спасли в детстве, когда очередной мор охватил Нижний берег. Варго с радостью нырнул бы в Западный канал, чтобы очиститься.

На этот раз Эш не стал шутить. Варго заболел. И это было еще не самое худшее из его проблем.

"Он подавился словом, прижав пальцы к набухшим узлам по обе стороны шеи, словно это могло облегчить боль. Он представил, как они лопаются, и гной сочится в горло. Его пронзила еще одна дрожь.

"Послушайте, - попытался он снова. "Это бессмысленно. Я не сдвинусь с места, а ты не попадешь внутрь, так что можешь сдаться и пойти терроризировать кого-нибудь другого".

Злыдни, обступившие его небрежным защитным кругом, зашипели, черные языки завились над зазубренными зубами и щелкнули о невидимый барьер нумината. Варго сжался в еще более тугой клубок и пожалел, что нет красной нити. Или хотя бы красного мела. Злыдень пока сдерживался, но торопливый круг и наложенные друг на друга треугольники, образующие Сессат, были слишком грубы, чтобы продержаться долго, и ему пришлось использовать Завна в качестве фокуса, потому что его сумка проглотила все более подходящие отбивные.

"Я даже не уверен, что ты настоящий". Он был уверен. Так же реально, как и болезнь, разъедающая грани его самообладания. Эш сделал ее реальной.

Просто отдай им этот чертов кулон. Кулон тяжело лежал в кармане. Он сжал его в кулак, уверенный, что Злыдень хочет именно этого. Он не знал, что они будут делать, когда получат его.

Но сдаваться он пока не собирался. Было бы бессмысленно пройти через всю эту чепуху и умереть, так и не добившись успеха. Его круг был никудышным, но он продержится еще немного. Достаточно долго, чтобы он смог придумать план, как пройти через злыдней к подножию тропы - если болезнь не убьет его раньше.