В горле застрял крик: все, что он потерял из-за жадности и беспечности этого безродного ублюдка. Его сердце не волновало, если все это делалось ради того, чтобы уничтожить Индестора, претеритов, тех, кого Грей презирал, а Рук боролся против них. Неважно, если Варго не хотел, чтобы кто-то пострадал.
Случайность: например, Варго соскользнул с крыши. Он может и не умереть. Пусть его судьбу решат узор и гравитация. Грей не успел ничего предпринять, как его рука напряглась под тяжестью. Широко раскрыв глаза от страха, Варго попытался ухватиться свободной рукой за край крыши, но перчатка из тонкой кожи угря соскользнула, словно ее смазали жиром.
"Рук не убивает". Его шепот почти затерялся в шуме дождя.
"Нет", - сказал Грей. "Но если я сниму этот капюшон... я стану просто человеком". Тот, кто слишком долго мечтал об этом моменте.
Рук бросит его, если он позволит Варго упасть. Рен бросит его. Две новые раны в его сердце на смену тем, которые он так отчаянно хотел залечить бальзамом мести.
Но это ничего не исцелит. И как бы Грей ни ненавидел себя за то, что не отомстил за Колю... он ненавидел бы себя еще больше, если бы отомстил.
Грей подхватил брыкающегося Варго за руку и подтащил его достаточно высоко, чтобы тот смог зацепиться одной ногой за край. Варго приподнялся и перевернулся на живот, как бы обнимая руками безопасное место.
Он ожидал, что внутри у него будет пустота. Горько. У него был шанс, и он его упустил.
Вместо этого он чувствовал, что у него был шанс... и он им воспользовался.
"Это за Серрадо", - сказал он и оставил Варго гадать, что он имел в виду. Отвернувшись, он пересек террасу в поисках Розы.
Хаос закончился. Человека, которого он принял за понтифика, нигде не было видно, но люди Варго прекрасно справились с остальными, и Рен стояла чуть поодаль, наблюдая за ним.
"Я не смог добраться до тебя вовремя, - негромко произнес он, приблизившись.
Она коснулась его руки. Черные кружева маски не скрывали ее рта и следов облегчения. "Все в порядке. Я в порядке... а ты был там, где нужно".
23
Пересечение Двух Дорог
Истбридж, Верхний берег: Канилун 18
Отправляясь через реку в Истбридж с Бельдипасси на хвосте, Грей думал, что самой трудной частью этой встречи будет встреча с Варго.
И вовсе не потому, что в его сердце царила какая-то сумятица. Тот момент на крыше принес ему неожиданный покой; прошлой ночью ему приснился Коля, и впервые после смерти брата ему не было больно. Нет, он просто не знал, как теперь вести себя с Варго. Нужно ли симулировать гнев, исчезающий, чтобы не дать человеку удивиться его отсутствию.
Но когда он вошел в кабинет Варго, оказалось, что самое сложное - не улыбаться Рен, как новый возлюбленный. Они не встречались в этих обличьях с бала по случаю усыновления Трементиса, и с тех пор многое изменилось.
Если бы остальные увидели их вновь обретенную близость, это вызвало бы благородные сплетни. Не говоря уже о том, что они не хотели, чтобы Варго слишком много думал о партнерстве между Ренатой Виродакс и недавно бывшим капитаном Греем Серрадо. У этого человека был необычайно острый ум. Поэтому Грей сделал Ренате, как он надеялся, достаточно вежливый и отстраненный кивок... а затем еще один - Руку.
Было что-то очень необычное в том, чтобы видеть капюшон и эти тени со стороны, когда он так привык носить его. Но, как и в случае с Докволлом, самый простой способ убедить кого-то, что между ним и Руком нет никакой связи, - это выставить их обоих на обозрение одновременно. И ему не потребовалось прилагать столько усилий, сколько он ожидал, чтобы убедить Рывчек присоединиться к ним. Она сказала, что не может упустить шанс увидеть, как уничтожается один из медальонов, даже если вся тяжелая работа по его созданию была проделана другими людьми, и Грей не сомневался, что это правда.
Но была и другая правда, которую они не озвучивали. Рывчек беспокоилась о нем. И Грей не мог сказать, что она ошибается.
Бельдипасси склонился перед Руком в поклоне, словно самый известный преступник Надежры занимал место в Синкерате. Танакис уже была там, видимо, в кои-то веки ошибившись с пунктуальностью в противоположную сторону. Судя по ее бормотанию, она двояко относилась к попытке уничтожить древний нуминатрийский артефакт, разрываясь между негодованием по поводу этой идеи и любопытством, как это можно сделать. Тот факт, что артефакт призывал Изначального, похоже, ее ничуть не беспокоил.
А вот Грея это беспокоило, причем сильнее, чем он хотел думать. Даже в капюшоне Рывчек ощутила смесь ужаса и ярости, когда Бельдипасси нерешительно достал из кармана завернутый в шелк сверток и развернул его, чтобы показать золотой диск Илли-Зеро.
"Рук сказал мне, что ты сможешь устранить влияние Прим-Те... после того, как он будет уничтожен?" Голос Бельдипасси был таким же нетвердым, как и его рука, а взгляд с надеждой метался между Танакис и Варго.
Взгляды, которыми обменялись оба инскриптора, были не слишком обнадеживающими. "Да, проклятие, - сказала Танакис, склонившись над рукой Бельдипасси, словно ухаживая за женихом. Ее нос едва не коснулся медальона, когда она рассматривала его, и Грею пришлось сжать руки в кулаки, чтобы не оттащить ее на более безопасное расстояние - если таковое вообще существует. "Но мы с Варго обсуждали то, что известно о Первородных, и его собственный опыт воздействия. Скорее всего, невозможно устранить влияние, которое А'Аш оказала на ваш разум".
Только рука Грея, лежащая на спине Бельдипасси, удерживала его от обморока или бегства. Танакис посмотрела на медальон, упавший на пол. Варго застонал и потер лицо.
"Танакис имеет в виду, - сказал он, бросив на нее взгляд, - что, по нашему мнению, с помощью медальонов можно лишь усилить, а не снять влечение Изначального. Не в природе Изначальных быть тем, кем они не являются. Мы можем только ждать, когда это влияние со временем исчезнет".
"Но оно исчезнет?"
Варго отступил назад, чтобы Бельдипасси не схватил его за плащ. "Да. Но это потребует искренних усилий с вашей стороны - вам придется изменить свое поведение. Учитывая, что у вас есть медальон, это означает, что нужно доводить дело до конца, а не постоянно начинать новые авантюры".
Грей сдержал смешок. Он мог понять, что использует любой шанс, чтобы заставить Бельдипасси сгладить свое поведение.
Танакис на удивление спокойно восприняла присутствие Рука - а может, и не так уж удивительно, если учесть ее полное отсутствие интереса к политике, преступности и всему, что находится дальше книги и ближе дальних пределов космоса. Она даже не подняла глаз, когда Рук разжал руки и сказал: "В прошлом я уже пытался уничтожить медальоны. С помощью имбутинга, зубил и молотков, огня, нуминатрии. Но я подозреваю, что последовательность имеет значение: То, что не удалось, скажем, на Кварате, может сработать на Илли-ноле". Капюшон кивнул на золотой круг. "Однако он отклонил мой меч, не оставив и царапины, так что будем считать, что обычные меры - пустая трата времени".
Рывчек явно старалась подражать Грею в роли Рука, без своей обычной вычурной поэзии. Позднее его ждет ад: учитель будет жаловаться на то, как скучен его подход.
"Согласен". Варго вежливо и нерешительно кивнул фигуре в капюшоне. Грей задумался, был ли разговор до его прихода, и если да, то что Рывчек из него вынесла. Скорее всего, нет. Варго не был похож на человека, который скажет: "Спасибо, что спас мне жизнь". "У нас с Танакис есть несколько разных идей, как это сделать. У меня недостаточно места, чтобы опробовать их все сразу, так что придется действовать по очереди. Это может занять некоторое время".
Это действительно заняло некоторое время, поскольку первый способ не сработал. И второй. И третий.
Часами писали мелом, стирали и снова писали, Бельдипасси был рядом, чтобы положить незатронутый медальон туда, куда ему было сказано, и забрать его, когда все попытки заканчивались безрезультатно. Рук оставался восхитительно неподвижной тенью в углу; Грей подозревал, что он единственный, кто мог уловить напряжение, пульсирующее в нем, - разочарование от того, что он видит медальон и не может его уничтожить. Варго становился все более раздражительным по мере того, как его теории умирали бесславной смертью, но Танакис становилась только более жадной и решительной. Паук Варго перепрыгивал с плеча на стол и полки, и, судя по раздраженным взглядам Варго и изредка сдерживаемой ухмылке Ренаты, Грей полагал, что у Альсиуса Акреникса есть много мнений.