"Неважно, - сказал мужчина, преградивший ей дорогу, прижимая ее спиной к своему помощнику. "Если только ты сейчас тихо пойдешь с нами".
Взглянув на пустой кухонный двор, Тесс поняла, что кричать бессмысленно. Но это не означало, что она будет молчать.
"Конечно. Позвольте мне только..."
Взмахнув сумкой перед мужчиной, Тесс вытащила ножницы и вонзила их в того, кто стоял позади нее. Должно быть, она что-то задела, если судить по хлюпанию и теплу, смочившему ее пальцы. Но прежде чем она успела воспользоваться преимуществом, ее запястье зажали в тиски. Ножницы выпали из онемевших пальцев. Потеряв равновесие, она практически упала в мешок с рогожей, надетый ей на голову. Она задыхалась от пыли, темноты и собственных приглушенных криков, когда мужчины связали ей запястья и лодыжки и затолкали в кресло для седоков.
Исла Трементис, Жемчужина: Канилун 18
Когда Джуне было десять лет, из-за разорения дома Трементисов пришлось продать виллу в заливе. К тому времени в их семье остались только мать, брат и четверо двоюродных братьев, и инстинкты защиты Донайи уже были сильны. Позволить Джуне рисковать на открытой воде или в полях вокруг города - или даже в самом городе - было для нее слишком невыносимо, и так начались годы, когда Джуна постоянно находилась под присмотром в поместье в Жемчужинах.
По сравнению с этим даже Врасцанский залив казался чужой землей. Джуна настолько привыкла к вечному запаху речной тины, что даже не замечала его, пока он не исчезал, сменяясь соленым привкусом и чистым дождем. Низкие скалы на островах залива были столь же экзотичны, как горы под ногами, а от ровного, открытого водного простора у нее кружилась голова, и ей приходилось садиться. Но это было хорошее головокружение, и она пожалела, что не смогла провести там с матерью больше нескольких дней. Она даже стала с досадой думать о том, сколько времени понадобится Дому Трементис, чтобы оправиться настолько, чтобы выкупить у Дома Альдассаре их старую виллу.
Надо как-то отблагодарить Скаперто, подумала Джуна, когда яхта Квиентиса подплыла к трапу "Жемчужины", чтобы сойти на берег. Затем ее охватила озорная ухмылка. Хотя, возможно, благодарности моей матери будет достаточно.
Она поднялась по трапу и стала пробираться через островки к поместью Трементис, а квентисский слуга нес ее небольшой дорожный чемодан. Она не помнила случая, чтобы ее семья платила за лодку-долбленку или кресло-седло, чтобы доставить их в последний путь, и даже теперь, когда они могли себе это позволить, она не видела в этом смысла.
"Пожалуйста, прежде чем отправиться в путь, зайдите на кухню и подкрепитесь", - сказала Джуна, когда слуга уложил чемодан в прихожей. Взяв свой светлый плащ, она спросила Колбрина: "Кто дома?"
"Никого, альта", - ответил Колбрин. "Алтаны Меппе и Идальо в Докволле по делам, а альта Рената в отъезде".
"Куда она отправилась?"
Мажордом извиняюще поклонился. "Боюсь, я не знаю. Тесс ведет расписание Альта Ренаты, но она тоже куда-то ушла".
Джуна поджала губы. Это было почти то же самое, что снова иметь дело с Леато - мысль, которая всегда будет иметь печальный оттенок. Рената не приходила домой, притворяясь пьяной, и, насколько Джуна знала, не лазила по ночам в окно своей спальни, но она постоянно куда-то уходила, часто не имея никакой информации о том, куда она пошла. Она все еще не привыкла быть частью семьи. Настоящей семьи, а не той, которую ей подарила Летилия.
Так что обедать она будет в одиночестве. Джуна направилась на кухню. В большинстве дворянских семей появление одного из членов семьи в этом священном помещении вызывало скандал и возмущение, но Дом Трементис перестал заботиться о подобных тонкостях, когда их число уменьшилось. В любое время года, кроме лета, кухарка готовила для Джуны поднос с едой, пока та читала в ближайшем к печи углу.
Однако когда она вошла, то обнаружила, что в доме уже начался переполох. Там находился один из констеблей капитана Серрадо - красавец. Павлин Раньери, так его звали. Он был одет в обычную одежду и выглядел крайне расстроенным.
"Выйди и посмотри; ты увидишь. Если только ты не послал одну из своих кухонных служанок зарезать курицу?"
Горькое отчаяние в его голосе заставило Джуну насторожиться. "Что здесь происходит?"
Повар вздохнул. "Мои извинения, Альта. Этот человек - приятель Тесс, и он расстроен, потому что она не встретилась с ним, как обещала..."
"И потому что снаружи кровь!" крикнул Павлин. Затем он с видимым усилием понизил голос. "Альта Джуна, могу ли я поговорить с вами наедине?"
"Покажите мне эту кровь", - сказала она. "Остальные остаются здесь".
Задний двор был для нее чужой территорией, но она сразу заметила следы крови на камне. Слава Люмену, не настолько серьезные. "Да, я вижу. Что вы хотели сказать, констебль?"
Он развел руками. "Это ваша служанка, Суилис. Тесс сказала мне, что она подглядывала за вами, задавала кучу вопросов, заглядывала в комнату Ренаты и все такое. Она попросила меня присмотреться к ней. То есть Тесс попросила..."
Джуна успокаивающе положила руку ему на плечо. "Я понимаю. Вы нашли что-нибудь?"
"Она одна из Устричных Крекеров", - сказал Павлин, а затем проглотил остаток своего объяснения, когда губы Джуны разошлись в знак признания. "И... прости, что говорю это, Альта. Но Суилис не раз работала на Сибилят Акреникс".
Джуна пнула стену портала и присела на него от боли в ноге. Она надеялась, что Сибилят воспримет ее угрозу всерьез - по крайней мере, настолько серьезно, чтобы дать ей передышку перед тем, как сцепиться с Ренатой. Снова.
Вместо этого публичный отказ Джуны мог подтолкнуть Сибилят к более серьезным отношениям.
Но почему именно Тесс? Неужели Сибилят думала, что таким образом сможет добраться до секретов Ренаты? Тесс могла знать их, но никогда бы не выдала. Связь между этими двумя выходила далеко за рамки отношений между альтой и ее служанкой.
Если только Сибилят в своем разочаровании не пошла на крайние меры, чтобы заставить Тесс говорить.
Джуна поднялась на ноги. "Констебль, я хотела бы воспользоваться своим правом дворянки и попросить помощи у Бдения".
Выражение лица Павлина сморщилось, как мокрая бумага под дождем. "Я больше не констебль. Мы с капитаном, то есть Грей и я, мастер Серрадо и я - мы уволились. Многие уволились из-за того, что там произошло".
Она слышала об этом от Ненкорала. Недостаточно, чтобы сложить всю картину воедино, но достаточно, чтобы понять: если люди, которым она доверяла, больше не соколы, то на помощь Бдения рассчитывать не приходится. Не в том случае, если Суилис может работать на Сибилят.
К тому же, если у Тесс не было столько времени?
"Ты ведь не знаешь, где Рената?" - спросила она. Павлин в отчаянии покачал головой. "Тогда это зависит от нас".
Ее решимость была напускной, но она помогла Павлину выпрямиться. Я знаю, где находится база "Устричных крекеров", - сказал он. "Не знаю, если Тесс там, но мы можем попробовать".
"Я позову Тефтеля. Суилис всегда его боялась. И..." Джуна беспомощно остановилась. Если они найдут Тесс, неважно, среди устричных крекеров или нет, что тогда?
Павлин заколебался, явно отгоняя мысль. Затем он сказал: "Ты защитишь меня, когда все это закончится?"
"Конечно! Почему?"
Он направился к двери в кухню. "Потому что Тесс сшила мне пальто".
Истбридж, Верхний берег: Канилун 18
Мешок, надетый на голову Тесс, застилал ей глаза, а из носа текли сопли. Мужчины бросили ее в углу какого-то здания, где компанию ей составляли лишь скрипящие половицы и приглушенные разговоры. И храмовые часы, так близко, что у нее самой закололо в висках, когда они прозвонили седьмое солнце и последующие колокола. Тесс полагала, страх не оставит ее в покое.
К тому времени, когда кто-то соизволил снять с нее рогожный мешок, во рту у Тесс стоял привкус опилок и закипающей ярости. Зажмурив глаза, она сплюнула в сторону и откашлялась от скопившейся в горле мокроты.
Когда глаза прояснились, она осмотрела тускло освещенное место. Она никогда раньше не видела этой комнаты, но все же она была ей знакома. Ондракья любила хранить у себя предметы роскоши, которые ей нравились или которые нельзя было оградить, и, похоже, Устричные Крекеры не были исключением. Ковер, покрывавший большую часть пола, был так же прекрасен, как и все, что мог изготовить Оммайнит, если не обращать внимания на три заметных ожога, покрывавших узор. Шторка для купания из тикового дерева, вырезанная в исарнахском стиле, скрывала то, что, вероятно, было шкафом, в углу напротив Тесс, а светильники в фонарях из граненого олова и цветного стекла освещали мебель янтарной дымкой. В дальнем конце комнаты лестница спиралью уходила вверх, к часовой башне, и вниз, к выходу, как она надеялась.