Помолившись напоследок, она собрала карты и спрятала их. "Что еще вы можете рассказать мне о планах Ча Очелена?"
5
Паутина Павлина
Верхний и Нижний берег: Летнее солнцестояние
Обычно в полдень на кухнях Трементиса царила суета, но поскольку Алта Рената и Джуна ушли на целый день, а Эра Трементис не брала с собой в комнату ничего, кроме бульона и хлеба, Колбрин объявил для слуг такой же скудный обед. Никто не жаловался, поскольку половина персонала получила выходной на ночь и утро следующего дня и собиралась наесться до отвала, празднуя Новый год. Другая половина все еще приходила в себя после свободы, полученной накануне вечером.
Но они собрались на смену, чтобы обменяться сплетнями. Усевшись в занятое ею кресло, Тесс потягивала бульон, согреваясь его вкусом и общением. В Надежре или в Ганллехе, в Вестбридже или в Жемчужине кухня была сердцем каждого дома.
При мысли о Вестбридже ее настроение похолодело, как в очаге. Как бы ни было там неуютно, по крайней мере, там Тесс могла быть с сестрой.
"Чего это ты хмуришься?" - спросила Суилис, ткнув пухлым пальцем в бороздку между бровями Тесс. Надежранскую девушку наняли присматривать за Донайей и Джуной после того, как дела Трементисов пошли на поправку. Она была кругленькой, веселой, и в доме было уютно, ведь они обе были совсем новенькими.
А еще она была ужасно любопытной и слишком наблюдательной. Тесс приходилось постоянно напоминать себе, что нужно быть начеку. Она нахмурилась и радостно улыбнулась Суилис. "Я думала только о людях".
"Волнуешься, что не найдешь тихий уголок, чтобы поделиться с возлюбленным? Ты ведь идешь к нему сегодня вечером, верно?"
Тесс крепче вцепилась в миску. Ей почти удалось забыть о Павлине и их встрече в Найтпис Гарденс в прошлом месяце. Она поделилась подробностями только с Рен. Откуда Суилис узнала? "Я... у меня нет..."
"Перестань. Конечно, он выглядит так, будто вылез из лежбища, но что такое грубое лицо для милого нрава?" Суилис вздохнула с радостной завистью. "А эти плечи..."
В панике Тесс спросила "Седж?". Суилис знала, что Рен посылала Тесс к нему?
Затем остальные слова Суилис дошли до нее. Милая. Милый нрав. Плечи. Тесс подавила стон, запивая его последним глотком бульона. О чем она только думала, оставляя эти сплетни без контроля? И все же это было безопаснее, чем любая правда, которую Тесс не решалась рассказать. Она собиралась навестить Седжа, и никто не станет спрашивать, почему.
Она усмехнулась. "У него красивые плечи". Как всегда говаривала Рен: "Говорите правду, а ложь пусть дописывают другие".
Суилис хихикнула и наклонилась поближе. "Надеюсь, у тебя есть противозачаточный нуминат, - прошептала она, похлопывая Тесс по животу, где под слоями юбок скрывался небольшой бугорок нового кольца в пупке. "С таким видом она могла бы стать отцом детей.
Он мой брат, а ты... - Тесс прижалась лбом к пустой миске и взмолилась Деве, чтобы та уберегла ее от любопытства Суилис.
К счастью, Колбрин вскоре отпустил их, даже раздав бумажные маски и мешочки с монетами в качестве новогодних подарков. По дворянским меркам Дом Трементис был все еще экономным, но Донайя без всяких подсказок со стороны Ренаты настояла на том, чтобы сотрудники, сохранившие верность в период обнищания, радовались новому обогащению. Она сказала, что они "такие же члены семьи, как и все остальные в реестре". Приятное чувство, если только смеяться над женщиной, которая никогда не опорожняла свой собственный горшок.
Избегая умозрительных взглядов и понимающих ухмылок других слуг, Тесс направилась в Уэстбридж и в "Остретту", которая стала местом их встреч с Седжем с момента их воссоединения.
Когда она подошла, Седж уже ждал ее на улице, как, впрочем, и все остальные жители района. Его широкие плечи вызывали почти такой же интерес, как и его шрамы и хмурый вид.
Он нахмурился, заметив Тесс в толпе. Он пробормотал какой-то вопрос, который она не расслышала, но знала достаточно хорошо, чтобы догадаться, что он спрашивает о Рен. Не став кричать о своих делах сквозь шум, она жестом попросила его следовать за ней. Даже если им удастся протиснуться в остретту, их обычный альков будет занят.
Седж умел пробиваться сквозь толпу. Обхватив ее плечи длинной рукой, он проложил им путь в поисках тихого и безопасного места.
По иронии судьбы они оказались на подпорной стенке канала за таунхаусом, где Рен и Тесс просидели почти год. Повреждения были устранены, но окна были темными. "Полагаю, они так и не нашли нового жильца, - размышляла Тесс, поедая с шампура жареных речных устриц. Она приняла вино из бузины, которое передал ей Седж, и сделала глоток из бутылки. Оно заглушило маслянистую тяжесть устриц сладким теплом летнего дождя.
Он отмахнулся от бутылки, когда она протянула ее обратно, а затем растянулся вдоль стены, положив голову ей на бедро. "Не знаю. Варго и Пауки больше не делятся со мной своими секретами". Он почесал бледную полоску на запястье.
Отложив бутылку в сторону, Тесс запуталась пальцами в его волосах, царапая ногтями кожу головы. "Я бы хотела, чтобы сожалеть было легко. Но после того, что он сделал с Рен, и после того, как эти Злыдни напали на нее в амфитеатре..."
"Я не жалею об этом". Сжав ее руку, Седж вздохнул. "Да, жалею. Но я бы не выбрал ничего другого, если бы пришлось снова".
Его слова удвоили тяжесть того, о чем просила ее Рен. У Тесс возникло искушение заглушить его еще одним глотком вина. Забыть обо всем и потащить Седжа обратно на праздник солнцестояния, чтобы потанцевать и съесть еще устриц... Но это был не ее выбор. Это был его выбор.
"А что, если есть способ вернуть милость Варго?"
Фырканье Седжа прозвучало громче, чем ее тихий вопрос. "Я оставил его на растерзание Злыдню. Даже язык Рен не настолько серебрист, чтобы купить его прощение за это".
"Не ее язык, нет. Но новости, которые она получила из Стаднем Андуске, - возможно".
Седж поймал ее за запястье и отдернул руку от своих волос, усаживаясь поудобнее. "Какие новости?" И затем, поскольку все они слишком хорошо знали друг друга: "Какую игру сейчас ведет Рен?"
Тесс передала объяснения сестры. Что облагораживание Варго спровоцировало войну между бандами Нижнего берега, и он теряет людей. Изгнанный лидер Андуске искал союзника и надеялся, что найдет его в лице Варго. Что сегодня вечером Стрецко собираются воспользоваться праздником солнцестояния, чтобы напасть на Варго в его собственном доме в Истбридже.
Челюсть Седжа сжалась. "И если я донесу это до Варго, Рен надеется, что он примет меня обратно в Пауки. И я смогу шпионить за ним для нее".
В таком виде это звучало холодно. Особенно если учесть, что Рен послала Тесс с этой просьбой, а не сделала это сама. Тесс открыла рот, чтобы заверить Седжа, что это не так, но он прижал три пальца к ее губам.
"Все в порядке. Вполне логично. Он что-то замышляет, и мы должны знать, что именно. И если я буду там, то смогу защитить других Туманных Пауков от того, что он задумал. Я ведь присягал им, а не Варго".
"Значит, ты сделаешь это?" Она позволила Седжу помочь ей спуститься со стены, лишь слегка споткнувшись, когда земля покатилась под ее ногами. Возможно, бульон и устричный шампур были недостаточной амортизацией для выпитого вина.
Седж взглянул на безоблачное голубое небо, солнце медленно продвигалось к горизонту. "Лучше сделать это сейчас, если они придут сегодня вечером. Ты справишься одна?"
Тесс кивнула и подтолкнула его вперед. "Я сама за собой присмотрю". Ее щеки порозовели, и она почувствовала себя смелой. Она помахала Седжу рукой в одну сторону, затем стянула маску и решительным шагом направилась в другую сторону с наполовину наполненной бутылкой бузинного вина.
Это был Новый год, время новых начинаний. И время доказать Надежре и самой себе, что ей не нужен ложный возлюбленный, чтобы обрести настоящее счастье.
Исла Трементис, Жемчужина: Летнее солнцестояние
Глядя на потоки нарядно одетых дельтийских дворян и торговцев, проносящихся по улицам и площадям Жемчужин, Рен подумала: этот город никогда не упустит случая отпраздновать.
Холодные туманы Вешних Вод исчезли как сон. По врасценскому календарю, который следовал за луной, Новый год наступил и прошел. Но зачем устраивать один праздник, если у жителей Надежры их может быть два? В солнечном календаре Сетерин эти пять дней вокруг солнцестояния были поворотной точкой года: момент вне времени, разрезающий месяц Колбрилун пополам. И хотя Донайя утверждала, что этот день должен стать поводом для созерцания и аскезы, Рен не замечала никаких признаков этого.