— Ну раз приходит, значит ещё не пришла, — сказал он и повернулся к двери, чтобы уйти.
Тёмный про себя отметил, что отнекиваться местный не стал. Значит, приехал он по адресу. Неожиданно сжалось сердце, как от мгновенного испуга. Кольнуло и сразу отпустило, осталось только нехорошее предчувствие.
— Братан, ну бля, сложно по-человечески ответить? — Артём вплотную подошёл к забору. — Я сюда часов пять с хером ехал. Последняя надежда она у меня, понимаешь?
Тёмный с усилием навалился на невысокую ограду, пристально глядя на местного. Тот тем временем передумал уходить. Снова изучающе смотрел на приезжего.
— Ну пойми ты меня, как мужик мужика. Если надо ждать, ты скажи. Буду ждать.
— Чего у тебя стряслось-то? — с сомнением спросил деревенский.
Позади него открылась дверь. Из неё вышла женщина, и Артём про себя выругался — едва завязавшийся разговор грозил прерваться раньше времени. Местная словно в подтверждение его мыслей строго оглядела чужака.
— А вы кто? — холодного спросила она.
— Артём я. Бабушку местную ищу. Аксинью.
Женщина сначала многозначительно посмотрела на деревенского. Потом вернула взгляд на Тёмного.
— Зачем она тебе?
— Да жена у меня…
Артём досадливо тряхнул головой. Вытащил из кармана брюк пачку сигарет.
— Та ещё стерва… — держа сигарету в зубах и чиркая зажигалкой, произнёс он.
Ему пришлось ещё пару раз крутануть колёсико, прежде чем появился огонёк. Тёмный прикурил, и выдохнув дым, посмотрел на хозяев дома.
— Связалась с каким-то богатым мудаком. Он ей все уши зассал, как они будут жить долго и счастливо. А мне-то что? Ну хочется — еби…. живите в смысле на здоровье. Только им этого мало оказалось. Я и глазом не моргнул, как меня и родительских прав лишили, и вообще запретили к дочке приближаться. К моему собственному ребёнку, понимаете?
Тёмный замолчал. Затянулся и опустил взгляд. Нахмурился. Местные тоже молчали.
— Она мне звонит… Украдкой, чтобы мама не заметила и не заругала. И понять не может, почему к ней папа не приходит, — Артём шумно втянул воздух и в упор посмотрел на женщину. — Вот такую херню творит моя бывшая. Ладно, меня без штанов оставила, но дочку я ей не прощу.
— По тебе и не скажешь, что ты без штанов, — колко заметил местный.
— Да брось, — усмехнулся Тёмный. — У меня кроме машины нихера не осталось. А нет, бутылка вискаря ещё есть. Для кореша купил. Он в полиции работает. Обещал мне помочь, а я вот отблагодарить решил. Только он как копнул, кто этого её хахаля крышует, так сразу мне и сказал, что дело дрянь. Даже бутылку не взял. Так она со мной и катается. Люди добрые, вы мне только скажите, где эту Аксинью искать, я вам и вискарь отдам, и в землю поклонюсь.
— Её искать не надо, она сама приходит, — уклончиво ответила женщина и после короткой заминки добавила. — На прошлой неделе бабушка Аксинья приходила. Теперь будет только на следующей. Тогда и приезжай.
— А может, к ней сходить можно? — с надеждой в голосе спросил Артём. — Где она хоть живёт? Я сам найду. Скажите только, куда идти.
— Нельзя, — холодно отрезала женщина. — Бабушка Аксинья сама приходит. К ней ходить никому не велено.
— А почему так? — с искренним любопытством спросил Тёмный.
— Потому, — ещё холоднее отрезала местная. — Приезжай на следующей неделе.
— Так а когда на следующей? В понедельник, вторник или когда?
— Никто заранее не знает, когда она придёт, — подал голос мужик. — Как ей нужно, так и приходит.
— Ну и загадки у вас, — Артём досадливо покачал головой. — Значит здесь буду ждать. Катать каждый день по десять часов туда-обратно меня вообще не радует.
Он помолчал и со вздохом добавил:
— Я поеду жратвы какой-нибудь закуплю, а потом возле озера припаркуюсь. Видел тут его совсем рядом. Я каждый день приходить буду, но если эта ваша бабушка вдруг объявится раньше, вы мне дайте знать. Пожалуйста.
Взгляд женщины неожиданно смягчился. Она согласно кивнула.
— Может, и появится, коль у тебя такая нужда. Бабушка Аксинья… она чувствует, когда очень надо.
Тёмный благодарно улыбнулся и побрёл обратно к машине. Потом, спохватившись, обернулся.
— Братан, пойдём я тебе вискарь отдам, — крикнул он местным.
Деревенский ответить не успел. Вместо него заговорила женщина.
— Вот поговоришь с бабушкой, тогда и отдашь, — сказала она и зашла в дом.
Артём дошёл до внедорожника. Как часто говорил Васильич, пиздеть — не мешки ворочать. Теперь Тёмный знал, что местная ведьма околачивалась неподалёку. Вряд ли она забралась совсем в глушь — оттуда ещё выбраться надо, чтобы до деревни доковылять. Бродить по буреломам и здоровому мужику непросто, чего уж говорить о пожилом человеке. Потерявшиеся грибники иногда показывали выносливость на грани фантастики, но такие марш-броски всегда были разовой акцией под напором адреналина. Причём с непредсказуемыми последствиями. Тёмный уронил на землю недокуренную сигарету. Сел в машину и завёл двигатель. Он отъехал от деревни на несколько километров — мимо всё того же озера. Свернул на едва заметную лесную дорогу между деревьями, чтобы оградить себя от лишнего внимания местных. “Паджерик”, урча мотором, послушно полз по рытвинам, а Артём чувствовал, как на душе крепнет ощущение чего-то нехорошего, непоправимого. Чего-то, что уже случилось, а он ещё не знает. Это чувство давило словно камень на шее.