Терра дёрнула за рукав рубашки короля и шёпотом прошипела:
— Он что, совсем с ума сошёл?
— В смысле? — Не понял единовластный правитель Лода.
— Ну, он же собирается сжечь мальчишек!
— С чего ты взяла? — Король приобнял женщину. — Смотри, сейчас сама всё поймёшь.
— Итак, — вещал тем временем Торстейн-старший. — Начнём! Поскольку мой племянник тоже входит в состав пажеского корпуса, то он будет первым. Грег, подойди ко мне. — Юноша нестройным шагом подошёл к дяде, который уже достал из ножен кинжал.
— Не бойся, племянник, — снисходительно улыбнулся Освальд. — Дай мне свою ладонь. — Парень протянул дяде руку. — Берг, чашу! — «Крепкий орешек» поднёс серебряный кубок. Глава Тайной Службы собрался с мыслями и полоснул по ладони племянника кинжалом:
— Грег, сожми ладонь. — Юноша послушался, и кровь полилась в поднесённый кубок.
— Виргин, — граф Торстейн протянул верховному магу Лода кубок, — будь так любезен, подожги содержимое магическим огнём.
— Смотри! — Шепнул на ухо Терре король.
Огонь зажёгся по велению мага, но тут же потух.
— Грегор Торстейн — истинный селенит. — Заключил Виргин.
Миловидный Ричард подошёл следом:
— Позвольте мне прямо сейчас доказать свою принадлежность к детям Селены. — Освальд одобрительно кивнул головой: хороший парень, да и Грега любит по-настоящему.
Процедура повторилась, огонь вёл себя точно так, как и при первой проверке.
— Ричард Диргейл — истинный селенит.
— Кто следующий? — Главный по тайнам Лода недобро прищурился, выбирая жертву. — Гай Фабий, подойди к нам!
Бледный юноша повиновался и решительно протянул руку графу. К неудовольствию последнего, Фабий-младший оказался чист — Виргин не ошибается.
— Хорошо, — скрипнул зубами Освальд. — Теперь Ореус Туллий.
Маг-недоучка с потерянным видом приблизился, он шёл словно на казнь. Терра, наблюдая за его состоянием, сама сжалась в комочек и прильнула к груди монарха.
Кубок с кровью Ореуса зажёгся и потух (женщина с облегчением выдохнула), но тут же загорелся вновь и опять огонь пропал, спустя пару секунд… Далее кровь молодого мага вела себя однообразно: то вспыхивая, то затухая.
— Виргин, что это значит? — Освальд вопрошающе посмотрел на верховного мага Лода. — Такого ведь не может быть!
— Позвольте мне объяснить… — Подал голос Ореус. — Всё дело в том, что я наполовину селенит, наполовину — лилитанец.
— Это невозможно! — Послышалось со всех сторон.
— Это действительно так. Моя мать была лилитанкой! Она побоялась того, что будет наказана Лилит за греховную связь с селенитом, потому оставила меня на попечение учителю моего отца. Учитель моего отца — селенитский маг; когда мне исполнилось три года, он поступил на службу к Марку Туллию. Господин Марк принял меня как своего племянника, поскольку ребёнок его сестры родился мёртвым и маги определили, что госпожа Лукреция не способна более иметь детей.
— Учитель твоего отца? — Переспросил Виргин, лоб мужчины покрылся испариной. — И он до сих пор служит у Туллиев?
— До сих пор. — Парень закрыл глаза, чтобы не смотреть на верховного мага.
— Как звали твою мать? — Выдавил из себя вопрос Виргин.
— Мирена…
— Не может быть! — Верховный маг Лода пошатнулся и, если бы не поддержка вовремя подоспевшего Берга, вполне мог бы упасть.
— Виргин! — Король решил вмешаться. — Что всё это значит?
— Юноша говорит правду и… кажется, он — мой сын… — Слова давались верховному магу с трудом.
— Так вот в кого он такой способный! — Заметил Грегор Торстейн.
— Я должен удостовериться. — Маг тяжело вздохнул. — Ты позволишь мне проникнуть в твоё сознание, чтобы я смог увидеть связующие нас нити?
— Конечно, как скажете… — Покорно кивнул Ореус.
Виргин уселся на пол, скрестив ноги наподобие позы лотоса:
— Ореус, сядь напротив меня. — Парень исполнил приказ верховного мага и своего отца. Он ждал этого момента всю свою жизнь.
Затем верховный маг Лода начал песнопения, а спустя мгновение и молодой маг подхватил заклинание, позволяющее открыть разум. Монотонные завывания продолжались не менее часа — и Терра, сама того не ведая, погрузилась в транс. Женщина сосредоточенно смотрела на двух магов — отца и сына — и явно ощущала, что их силы родственны друг другу, они одного цвета — нежно-салатового. Леди потеряла счёт времени и пришла в себя только тогда, когда мужчины перестали петь.