— Я распоряжусь, что тело Ласселя подготовили к отправке в иной мир… Только вот… Ты же знаешь, наши ритуалы различаются…
— Нет, наследный маркиз всегда считал себя истинным селенитом. Думаю, он будет рад уйти в иные миры так, как это принято на землях Селены.
— Хорошо. — Король кивнул. — Как разбудить моих воинов?
— Разбужу, как только мы с Террой уйдём в её комнаты. Задерживаться дольше, чем до утра, я не планирую, потому выделять мне отдельные гостевые покои не нужно. Надеюсь, ты всё объяснишь своим подданным. — Князь повернул голову в сторону лиса-оборотня. — Кицунэ, ты пойдёшь с нами.
— Да, Ваша Милость. — Демон склонил голову в знак согласия.
— Терра, — лилитанский правитель поднял иномирянку за подбородок и посмотрел в ёё глаза. — Ты сможешь отыскать дорогу к своим покоям?
— Думаю, да. — Женщина пребывала в смятении: она уже строила планы на блондина, а теперь ей придётся уйти с брюнетом, которого она совсем не знает. И опять же, зачем она ему понадобилась? Тем более, после Богини…
— Когда всё будет готово к церемонии прощания, я пришлю за вами Барни. — Король поджал губы. Значит теперь из-за мести Богини её мужу властитель Лода вынужден блюсти целибат до самой своей смерти! Цирцилиана пятого также чрезвычайно сильно задели слова князя о слабости селенитских магов. Само собой, Селена не желала, чтобы простые смертные могли превзойти её мощь, потому и не давала магам развиваться. Надо будет обсудить с князем возможность отправки на обучение в лилитанскую магическую школу сына Виргина, мальчик ведь наполовину лилитанец.
Князь тем временем направился в сторону выхода из внутреннего дворика, Терру он поместил перед собой и крепко сжимал женщину в объятьях. Правитель Лода почувствовал лёгкий укол ревности где-то в районе сердца. Нет, он не любил иномирянку, однако сам факт того, что она могла бы принадлежать ему, но из-за прихоти Селены достанется другому, удручал. Король обратился к Богине:
— Приказать приготовить Тебе покои?
— Я останусь во дворце до тех пор, пока иномирянка его не покинет. Но покои мне не нужны, я перенесу Виргина в его лабораторию и попробую привести жреца в чувство. — Селена, гордо вскинув голову, покинула поляну.
— Сынок, — Цирцилиан пятый обратился к молодому воину, который всё время присутствия Богиня провёл коленопреклонённым. — Никуда не отходи от меня, я не переживу, если потеряю тебя!
— Как скажете, Ваше Величество! — Кивнул парень, поднимаясь с колен.
— Нет-нет! Ну какое же я тебя «Величество»? — Всплеснул руками монарх. — Я — твой отец, ты — мой сын и наследник! Сама Богиня признала этот факт. — Единовластный правитель Лода тепло улыбнулся и заключил сына в крепкие объятья.
— Вот и мои покои. — Терра указала сопровождающим её мужчинам на дверь, которая тут же распахнулась, словно по волшебству (хотя… почему «словно»?).
Брюнет улыбнулся:
— А тут ничего не изменилось, разве что… зеркало куда-то делось. — Заметив, что женщина возмущенно засопела и покраснела (а зачем некоторые на всякие пикантные подробности намекают?), он холодно добавил: — Пойду приму душ, не скучайте.
— Тэнко, он всегда такой? — Задала вопрос леди сразу же после того, как за князем закрылась дверь ванной комнаты.
— Какой? Не считающийся с чужим мнением и самостоятельно принимающий решения, в том числе и за других? — Лис ухмыльнулся и присел на диван.
— Ага, — протянула женщина, усаживаясь в кресло. — Точнее и не скажешь.
— Князю пришлось рано повзрослеть.
— А как его, кстати, зовут? Как-то язык не поворачивается называть твоего правителя «Вашей Милостью». — Дама фыркнула. — В гробу я такую милость видала!
— Всё-таки хочешь убить князя? — Насторожился рыжий демон.
— Почему? — Не поняла леди. — А-а-а… Я ж не в этом смысле. Просто… Так и не понимаю, зачем меня Виргин в этот мир вытащил. Домой хочу! — Пожаловалась женщина Кицунэ. — Король, между прочим, обещал, что они попробуют, а «Милость» эта твоя мне помогать не хочет! И вообще! Ты на вопрос не ответил…
— Видишь ли, Терра, — Оборотень замялся. — Ответить на твой вопрос я не смогу. Если хочешь узнать имя нашего правителя, то тебе придётся сначала стать его женой.
— Как это? — Опешила женщина.
— Таковы лилитанские традиции: имя правителя известно только членам его семьи. Например, имя отца Его Милости стало известно только после того, как он отошёл в мир иной. Сейчас же… единственный, кто знает имя князя, — это он сам. Хочешь, чтобы он тебе его открыл, войди в его семью.