— Тебя звать-то как, девонька? — размеренно и в чем-то равнодушно обратился ко мне главарь, отвлекая меня от грустных мыслей и наталкивая на еще более грустные.
— Эредет, — робко проблеяла я (аж самой противно стало — как все внутри задрожало: "Вот и смерть пришла!"), потупив очи.
— А меня Гудраш-и-Грамдор, — представился разбойник. — Но можно просто Гудраш.
Оп, а у него, похоже, в роду были гномы: сколько бы не прошло лет, не сменилось поколений, но традиция длинного имени с обязательным упоминанием первого предка остается в семье. Вот интересно: какой именно слог достался ему от прародителя — Гу или Гра? Жаль, что папа так мало рассказывал о гномьей именологии. А может, это я была не столь усидчива? Впрочем, как всегда… Что ж за судьба у этого странного человека с гномьей кровью? Ох, не мне судить о ней — сама не без греха!
— Гм… Гудраш… Вы меня убьете? — и кто меня за язык тянет — нельзя было хоть до утра подождать?
— Зачем убивать? — слегка ошалело посмотрел на меня Гудраш.
— Ну, я… это…. Того… — красноречие никогда не было моей сильной стороной.
— Эх, дитятко! Что ж ты себе навыдумывала-то, а?! — рассмеялся главарь разбойников.
Отсмеявшись, он почти ласково потрепал меня по макушке:
— Не думай о жизни хуже, чем она есть… — многозначительно высказался главарь и, заметив мой недоверчивый взгляд, добавил — Эх… утро вечера мудреней, девонька.
Так, у него еще и предки из приграничных с Бруйсью краев Фелитии, а может даже и из самой Бруйси…
Разбойники разбрелись по поляне, занимаясь нехитрыми обязанностями, но не мое дело разглядывать, еще нарвусь на неприятности. А дело к ночи идет, постепенно в лагере все стихает. Те бравые мужички, что помогали вначале, оттащили котел к ручью, решив исполнить святой долг по мытью посуды — благодать! Я увязалась с ними, ни в коем разе чтобы помочь! Просто… я уж который день блуждаю по лесу, понятие чистоты из области чего-то нереального, а так хоть лицо умою.
А ручеек милый, правильнее даже сказать маленькая речушка: чистые воды лениво текут в пологих берегах, каменистое дно играет бликами в свете луны. Чуть спустившись вниз от того места, где мужички возились с котлом, я набрела на маленькую запруду (которую вполне можно в иное время принять за глубокую лужу!). Вода за день в запруде успела прогреться, и я, не удержавшись, скинула юбку и в одной рубашке зашла в нее. Воды — чуть выше колена, но мне и этого хватит, чтобы вымыть лицо, шею, руки и ноги. Хотелось бы большего, да только постоянные шорохи и тревоги не дают расслабиться. Похоже, нормальное купание — моя несбыточная мечта. Разбойникам, как я погляжу, абсолютно все равно: грязные они или чистые. Сие есть не кредо их жизней, как сказал бы кузен Зивинта. Как же я от этого устала! Пора подумать и о ночлеге. Интересно, уступят мне ту лежанку, на которой я спала, или придется искать что-то иное?..
Все-таки люблю я ночь. Да, обожаю яркие краски дня, громкий говор птиц, лазурь небес и ослепительную белизну облаков. Но ночь… с ее игрой полутонами, с загадками теней… В вечерние часы, когда в домах гаснет свет, смолкают животные, будто сама Жизнь засыпает, по тихим улочкам и дворам бродит ночной ветерок и черные небеса с улыбкой заботливого родителя взирают на угомонившихся детей-непосед. Неважно ясная ночь или пасмурная, тайна, тишина оплетают паутиной сказки дома, деревья, травы, пруды. Только ночью даже взрослый верит в чудо, как ребенок.
А здесь совсем иные звезды: их не так уж и много видно за елями-великанами. Кажется, будто фонарики развешаны на макушках елей, да рука фокусника подбросила сверкающие камушки — еще миг, и они посыплются на землю, только успевай подбирать. Тут совсем не видно Млечной Дороги! Правда мне больше нравится ее эльфийское имя — Звездная Радуга, потому что так и есть: мириады звезд сверкают, переливаются алым, желтым, синим и даже зеленым светом — только приглядись. Жаль, я так плохо знаю астрономию, не то, что мой старший брат Сарга: тому ткни пальцем в любую звезду, и он тут же назовет ее имя, расскажет в каком она созвездии, какова ее яркость, время восхода и захода, небесный годичный, вековой и эпохальный пути. Вот только видит ли он их волшебство? Их сказку? Помню однажды летом мы с братом и деревенскими мальчишками убежали ночью на пруд (маман и папа никогда не противились нашему общению с детьми из деревни, скорее наоборот). Плавать я тогда толком не умела, но мне тоже хотелось приключений, и Сарга, под угрозой срыва сего мероприятия, был вынужден взять меня с собой. Я просто лежала на спине, раскинув руки и ноги, мня себя еще одной звездочкой или хотя бы ее отражением на черной глади пруда. Случайно бросив взгляд в ночное небо, я буквально замерла… не знаю, как иначе сказать. Черно-синий бархат небес был похож на купол. Казалось, что вот-вот и из россыпи Звездной Радуги или ее Крыльев скатятся звездочки прямо в мою ладошку. Тогда, ребенком, я будто попала в сказку, в ту, что живет рядом, шагает вместе с тобой, но призрачным пологом лишь мелькает в редкие минуты жизни. Конечно, подобных слов в голове ребенка не водилось, но чувство было именно такое. Может с тех пор, а может и раньше, я полюбила ночь… Да, на эту тему могу говорить часами, жаль собеседников нет: разбойники, кроме часовых, уснули, а никого иного рядом не наблюдается, Лешего звать не буду принципиально! А спать совсем не хочется…