Собрались спонтанно и поехали. Решили сделать сюрприз.
— До чего же безлюдно тут, — сказала Маша. Сердце ныло, как от дурного предчувствия. — Владимирская область, а такое впечатление, что глухая дальневосточная тайга.
— Да брось, — неуверенно сказал Гена.
— Ты когда в последний раз хоть какой-то населенный пункт видел?
— На карте тоже ничего не обозначено!
— На твоей карте только города и более-менее крупные поселки. Но должны же быть мелкие деревушки, отдельные дома, полустанки. И станции заправочные. Вот если у нас бензин кончится, что тогда?
Гена посмотрел на сестру. Они были похожи: рыжеватые волосы, карие глаза, упрямые подбородки, веснушки на носу, которые Маша маскировала тональным кремом. Она в который раз порадовалась, что у нее есть брат: умный, добрый. А то была бы совсем одна на свете после смерти Марата.
«Ты готова умереть?» — вот что она услышала, когда спала, вспомнилось Маше.
Смерть всегда ходила рядом, сужая круги. Сначала погибли родители — вот так же ехали по дороге и попали в аварию. Потом Марат разбился на мотоцикле через год после свадьбы. И всегда смерть подстерегала в пути.
«А если теперь наш с Геной черед?»
Мысль была пугающей, и Маша поспешно прогнала ее.
— Бензин у меня есть, взял две канистры на всякий случай, — успокоил сестру Гена. — Да и в Архангельском точно будет заправка, не беспокойся.
Брат снова отвернулся, сосредоточившись на дороге.
— Как-то это ненормально, что машин нет. — Маша внезапно осознала, что давно уже не видела ни встречных, ни идущих на обгон, ни едущих впереди автомобилей. — Такое ощущение, что мы одни на этой дороге. А если там ремонт, поэтому никто не…
— Не было же знака про ремонт дороги, так что…
Ни Гена, ни Маша не закончили фразы.
От того, что они увидели, слова застряли в глотке, как кусок непрожеванного хлеба.
Впереди, в свете фар, прямо посреди дороги стоял человек в черном балахоне. Голова его была чуть опущена, так что капюшон скрывал лицо. Машина была еще далеко, о столкновении речь не шла, они запросто успевали объехать незнакомца, но Гена инстинктивно сбросил скорость.
— Что за придурок?
— Откуда он тут взялся?
Брат и сестра переглянулись.
Человек стоял неподвижно.
Гена посигналил.
— Уйди с дороги!
— Может, рядом авария была? — предположила Маша.
— Где? Никаких машин поблизости, — сквозь зубы проговорил Гена.
Они все приближались к стоящему, и Маша почувствовала, что вид недвижимой фигуры в черной хламиде и капюшоне наводит на нее ужас.
Даже если это просто местный житель, даже если ему холодно и он, стоя посреди дороги, таким образом просит, чтобы его подвезли, — плевать!
Они не остановятся. Нельзя останавливаться!
Маша покосилась на брата, который, кажется, чувствовал то же самое, потому что сжал челюсти и приготовился объехать мужчину.
Но это не потребовалось.
Черная фигура посторонилась, уйдя прочь, освобождая машине путь.
Автомобиль проехал мимо. Маша и Гена смотрели на стоящего на обочине человека, лица которого так и не удалось разглядеть.
— Фу ты, черт, — выругался Гена. — Дурачок деревенский, наверное. Нацепил монашеские тряпки и выперся на дорогу.
Но по голосу его Маша понимала, как сильно тот напуган. И знала, что брат, как и она сама, не считает, что это чокнутый сельский житель. Тут и сел-то никаких нет.
— Ты видел, как он шел? — напряженно спросила Маша. — Как будто не шел, а плыл по воздуху.
— Не говори ерунды! Его ряса ноги скрывает, поэтому так показалось.
Ага, значит, и Гена заметил.
— Дай воды, — попросила она.
Брат потянулся за бутылкой, и тут Маша, которая смотрела в его сторону, завопила от ужаса, глядя на боковое окно. Гена выронил бутылку, посмотрел туда же, куда и сестра, и тоже вскрикнул.
За стеклом плыло лицо.
Белое, бескровное, с глазами, обведенными красными кругами, оно больше не было скрыто капюшоном. Незнакомец, который стоял на дороге, которого они оставили позади, непостижимым образом увязался за ними.
— Тише, тише, успокойся! — Гена схватил Машу за руку, второй рукой вцепившись в руль. — Окно закрыто! Оно сюда не проберется!
— Что это за тварь? — Маша плакала, закрыв лицо ладонями, боясь повернуть голову.
— Понятия не имею! Маша, послушай меня, все будет хорошо!
Существо в черном по-прежнему маячило за окном.
Гена прибавил скорость, но оно не отставало.
— Хорошо, — сквозь зубы проговорил Гена и еще сильнее вдавил педаль газа.
Теперь они мчались со скоростью сто тридцать километров в час. Ночью, зимой, на незнакомой дороге это было самоубийственно, опасно.