Он встал, стараясь точнее определить, что чувствует. Это было сродни эйфории, ощущению счастья — но не рассудительного, взрослого, а пьянящего, безбашенного и всепоглощающего, как в детстве. Почти забытого, но острого. Так Артур себя чувствовал, когда обнаруживал под елкой именно тот подарок, который больше всего хотел получить. Или когда видел мать, которая пришла забрать его из садика раньше обычного.
Хотелось кричать во все горло, бегать по потолку, скакать и прыгать. Энергия переполняла его, чувство это усиливалось с каждой минутой. Артуру казалось, если он немедленно не примется расходовать неизвестно откуда взявшийся энергетический запас, то его просто разорвет изнутри. Но это не пугало, нет! Наоборот, радовало.
Артур побегал по комнате, а потом решил заняться делами.
Остановился только поздним вечером, когда на часах было одиннадцать. С удовлетворением и некоторым удивлением оглядел свою квартиру. Досталась она ему в прошлом году от бабушки, по наследству.
Однокомнатная, с маленькой кухней и крошечной ванной квартирка на верхнем, пятом этаже была заставлена старомодной мебелью, на полу лежал местами полысевший палас. Артур собирался выбросить старье, расчистить от завалов антресоли, вынести на мусорку палас, да все руки не доходили.
А сегодня дошли.
Пространство вокруг словно бы задышало — даже жара не так чувствовалась. Сколько хлама он выбросил, сколько места освободилось! А кроме всего прочего, Артур еще и ванную комнату вычистил, и кухню, и даже давно купленный линолеум положил, причем так у него ловко получилось, словно всю жизнь это делал, хотя прежде никогда ничем подобным не занимался.
«Другое дело», — подумал Артур, чувствуя, что ничуть не устал, даже не запыхался. Он бы сейчас запросто и обои поклеил, только их сначала купить надо.
Похоже, дело было в пилюлях, прежде Артур не ощущал ничего подобного. Все силы, что долго дремали в его организме, разом проснулись. Вот так средство — чудесное, просто фантастическое! Артур представил, как жир в его организме плавится, а мышцы гудят, растут, и засмеялся.
Есть, как ни странно, не хотелось ни капельки. Артур отправился под душ, потом выпил стакан кефира и лег спать. По телу все еще пробегали щекочущие искорки, но уже словно бы затухая. Артур закрыл глаза и почти сразу заснул.
Ему снилось, что он идет по улице, а люди оглядываются ему вслед, смотрят восхищенно, и девушки улыбаются кокетливо и призывно.
Хватило и нескольких часов сна, чтобы выспаться: Артур проснулся за час до звонка будильника, вскочил с кровати легко, чувствуя себя полностью отдохнувшим. Именно вскочил, потому что его снова переполняла кипучая, неукротимая жажда деятельности. Почистив зубы, принял очередную дозу лекарства. Белая баночка опустела, и он выбросил ее в мусорное ведро. С завтрашнего дня придет черед оранжевой.
Артур посмотрел на себя в зеркало: глаза блестели, а лицо, кажется, уже немного похудело. Впервые за долгие годы он был по-настоящему доволен собой, своим внешним видом. Квартира сияла чистотой после вчерашней уборки, а теперь Артур преисполнился решимости свернуть горы и на работе.
В офисе все ползали, как сонные мухи: невыносимая жара мешала трудиться, людям даже разговаривать было лень. И только Артура все это не касалось. За один день он сделал столько, сколько обычно успевал за неделю. Разобрал все бумажные завалы, довел до ума проект, с которым предполагал разобраться к концу месяца, выступил на совещании с предложением, а не отсиживался, как обычно, в сторонке, и начальник посмотрел на него с уважением и удивлением: прежде старательный, но застенчивый сотрудник блистал красноречием и пылал энтузиазмом.
В обеденный перерыв, наскоро перекусив, Артур успел прибраться в своем письменном столе и шкафу. Коллеги не скрывали недоумения, кто-то хмыкал за спиной Артура, кто-то завидовал.
«Ничего, привыкайте, — думал он. — Скоро и не такое увидите!»
Богдан все-таки молодец, отыскал суперсредство. Артур несколько раз пытался позвонить другу, но так ни разу и не смог дозвониться, телефон все время был отключен.
Из офиса Артур уходил последним. Он совершенно не чувствовал утомления и с трудом удержался от того, чтобы не начать вместе с уборщицей драить кабинеты: его бесило, как медленно и неохотно двигается эта женщина, как неаккуратно она моет пол и протирает пыль, хотя прежде ему было на это плевать.
До дому шел пешком. Отчасти потому, что не хотелось толкаться в душном автобусе, но в основном потому, что энергия, силы, переполнявшие его, требовали выхода. Добрался домой, когда уже стемнело, а когда вышел из душа, собираясь поужинать, услышал звонок.