[1] Софья использовала жаргонный вариант названия МАМО – Московской Академии Международных Отношений.
Глава 23
27 сентября 2075 г.
…Во вторник проснулись по будильнику. В коттедже Академии, ибо за несколько часов до этого решили не рисковать и не оставаться в подаренном особняке до установки «Бастиона». Сонное состояние, вызванное очередной излишне загруженной ночью, привычно убрали очищением разума, сбегали в санузел, а на обратном пути столкнулись с «соседками», бредущими к нам в спальню на автопилоте. Будить их по стандартной схеме мы сочли жестоким, так что следующие четверть часа изображали любимые подушки – девчонки вырубились, не успев забраться на кровать. Зато сгребли нас в объятия и, судя по довольным моськам, были счастливы.
Я бы тоже с удовольствием подрых еще немного, но сам спланировал грядущий день, поэтому набрал нашего поверенного, выслушал искренние поздравления и загрузил работой: переслал ему все необходимые документы, поручил принять у Доломановых поместье в Новоалексеевке, установить там самую надежную охранную систему сделать, косметический ремонт и так далее. Само собой, не забыл и про домик, принадлежавший нам с матушкой Радославой. Точнее, о его развалинах – предупредил, что и в них, и на прилегающей территории могут обнаружиться всевозможные «сюрпризы», попросил привлечь специалистов, способных их найти, задокументировать и убрать, демонтировать остатки построек, подготовить место для скромного памятника и, что самое главное, найти толкового скульптора. В тот момент, когда я добрался до ценных указаний, касающихся особняка в Боярском Конце, в своей спальне зашевелились Ольга с Софьей. Пришлось ускоряться – заканчивать монолог, отвечать на уточняющие вопросов и поднимать дам.
Еще через пару минут Лада, взявшая на себя заказ завтрака, рванула встречать дроны системы доставки, так что после водных процедур я пришел на кухню, можно сказать, на готовенькое и, усевшись во главе стола, отдал должное рассыпчатой рисовой каше с изюмом.
Первые звонки от желающих нас поздравить с высокими наградами и имеющих представление о распорядке дня студентов МАО начались минут в двадцать девятого. К этому времени мы успели перебраться в гардеробную и вытащить из шкафчиков броню, так что общались с собеседниками вслепую, то есть, демонстрируя не себя, а анимированные аватарки. Первые несколько бесед – с Еремеем Даниловичем Строгановым, двумя моими постоянными клиентами и бывшими одногруппницами Рыжей – оставили очень приятное послевкусие: эти личности действительно поздравляли и не более. А потом пришлось давить в себе просыпающийся негатив. Ибо и родичи «соседок», внезапно вспомнившие об их существовании, и отдельные коллеги Умницы-Разумницы, и пяток Рюриковичей, невесть как достучавшихся до Софьи через «приватный режим», стремились напомнить о своем существовании. Вот я и разозлился. Поэтому на вызов Петра Антоновича ответил, пребывая в состоянии легкого озверения.
Выслушав монолог Демидова и сообразив, что этот мужчина просит о личной встрече, дабы поблагодарить за спасение внучки и воздать добром за добро, заставил себя успокоиться, прикинул свои возможности и предложил пересечься в одной из переговорных Академии. Эдак часов в восемь вечера по московскому времени. Владельца «Алтая» это устроило, и он отключился. А я, скинув следующий звонок, вырубил комм и вопросительно уставился на Мамбу.