Пронзительный вой сирены нарушил спокойствие вечера. Я повернул за угол и заметил красно-белую машину скорой помощи, подъехавшую прямо к тротуару, где суетились несколько санитаров в униформе. Несколько жителей стояли в стороне и с беспокойством смотрели.
Что всё это значит? — подумал я, а затем почувствовал неприятное ощущение, когда заметил, что суматоха была сосредоточена вокруг магазина, который я посетил ранее. В ту же минуту из лавки вынесли носилки, на которых лежал очень неподвижный и очень бледный мистер Ноури. В дверях всхлипывала его будущая жена.
О, нет…
— Бедный мистер Ноури, — произнёс тихий голос рядом со мной, — он был таким хорошим человеком.
Я обернулся и увидел привлекательную рыжеволосую женщину, стоящую рядом со мной.
— Я… я надеюсь, он не умер. Я разговаривал с ним всего пару часов назад, и он был таким жизнерадостным.
— Возможно, ещё один сердечный приступ, — предположила она.
— Пойду посмотрю, — сказал я и направился к суматохе.
— Сэр? Прошу прощения за вторжение, — обратился я к одному из санитаров, — не могли бы вы мне рассказать о состоянии мистера Ноури?
Молодой человек выглядел уставшим.
— Боюсь, он умер несколько минут назад. На этот раз мы ничего не смогли сделать. Увы, но его время вышло.
Я склонил голову.
— Я едва знал его, но он был хорошим человеком, насколько я могу судить.
— Да, он был хорошим человеком, — но вдруг санитар нахмурил лоб. — Сегодня был весьма странный день, скажу я вам.
— Почему?
— В таком маленьком городке, как наш, мы имеем не более двух-трёх смертей в год, но сегодня у нас уже было две!
— Две? Как трагично.
Носилки с покойником погрузили в заднее отделение машины. Человек, с которым я разговаривал, указал внутрь.
— Молодая девушка, не больше получаса назад тоже умерла. Она была одной из тех, кто водит дружбу с неприличными компаниями, но всё же… Она умерла при родах.
Я посмотрел туда, куда он показывал, и заметил вторые носилки.
У меня мгновенно перехватило дыхание.
Это была худенькая девушка лет двадцати с жидкими волосами, она лежала мертвая рядом с мистером Ноури, простыня накрывала её до подбородка. Даже в бледности смерти я узнал её лицо.
Это была Кэндис — одна из печально известных фотомоделей и проституток Зейлена. Но её огромный, распухший живот исчез, под белой простыней виднелись только распухшие груди.
— Пожалуйста, скажите мне, что её ребёнок выжил, — взмолился я.
— Да, с ребёнком всё в порядке, — ответил санитар деловито.
— Слава Богу…
Мужчина как-то странно посмотрел на меня, потом закрыл заднюю дверь кареты скорой помощи и пошёл дальше.
Я вернулся к женщине, с которой разговаривал.
— Боюсь, мистер Ноури скончался. Мы должны помнить его в наших молитвах, — я скорбно взглянул на его бедную вдову, всё ещё рыдающую в дверях лавки. — Хотя мне также жаль и его жену.
— Она ждет ребенка со дня на день, — сказала мне женщина с надеждой в голосе. — Вы не волнуйтесь, мистер Ноури — один из городских советников. Совет позаботится о его вдове.
Ещё одно упоминание этого Совета. Моё первоначальное впечатление было менее, чем положительным из-за неизбежных инсинуаций, но теперь казалось, что я, возможно, поспешил с выводами. Инициатива, напротив, звучала, как очень работоспособная система социального/фискального управления и распределения прибыли. Приятно было знать, что миссис Ноури не останется одна. Что касается новорожденного Кэндис… ну, я мог только предположить, что о ребёнке будут заботиться члены семьи или он будет помещён под программу усыновления.
— Bы новенький в городе? — спросила рыжая с приятной улыбкой. Потом она вздохнула. — Боюсь, наверно, просто проездом.
— Да, но почему вы так говорите?
— Красивые мужчины никогда не остаются тут надолго.
Её лестный комментарий застал меня врасплох.
— Очень мило с вашей стороны, мисс, но я должен пожелать вам доброго вечера.
Я быстро ушел. От столь резких комплиментов женщин у меня всегда замирал язык. Я никогда не считал себя красивым. Я улыбнулся, вспомнив, что Мэри говорила мне то же самое.
Когда я вернулся, то, по всей видимости, смена в мотеле Хилмана уже сменилась, за стойкой стояла сутулая пожилая женщина.