Рита вечно восхищалась этим противным стариканом, заведующим в городе водой, и постоянно ставила его в пример, приговаривая: «Посмотри, дурачок, как нужно вести дела, чтобы не упустить любой возможности заработать». А мистер Хаммонд в свою очередь терпеть не мог этого вредного и злобного сухого, жилистого прохиндея, который каждый раз при встрече любезничал с его женой, а на него не обращал никакого внимания, как будто его вовсе и не существовало.
Дэвид как раз въезжал во двор своего дома, когда услышал доносящийся изнутри леденящий душу крик своей жены. Внутри у него все похолодело: он никогда не замечал в Рите ни тени страха и тем более не слышал от нее таких испуганных воплей — значит, случилось что-то действительно ужасное.
С необычайной ловкостью и быстротой для своей комплекции он вылетел из машины, вспорхнул по порожкам и ворвался внутрь дома. Быстро сообразив, что крик исходит из ванной, он бросился туда, по пути прихватив из камина чугунную кочергу.
Когда Дэвид вбежал в ванную, то от ужаса и изумления у него затряслись колени, а глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
Его жену удерживало какое-то чудовище расплывчатой формы, внешне напоминающее человека. Рита изо всех сил пыталась вырваться из лап этого монстра и во все горло кричала.
Несмотря на переполнявшее его чувство страха, мистер Хаммонд храбро бросился вперед. Он раз за разом, занося вверх, обрушивал кочергу что есть мочи на адское создание, пытаясь высвободить любимую. Но все его усилия были тщетны: призрак явно был неуязвим для физического воздействия.
Чудовище, не обращая внимания на обрушивающиеся на него раз за разом удары, медленно преображалось и все больше напоминало человека. Вскоре стали отчетливо просматриваться черты лица Уотса. Кошмарная безобразная физиономия, казалось, заполняла собой все пространство, от этого жуткого взгляда безумно горящих глаз было не скрыться: он пронизывал жертв насквозь, вселяя в них дикий ужас. Все стены и предметы вокруг словно сжались, а воздух, ставший вдруг адски холодным, наполнился отвратительным мертвенным запахом и вибрировал от напряжения.
Миссис Хаммонд визжала все сильнее, а Дэвид, несмотря на отваливающиеся от усталости руки и переполнявшие его чувства всепоглощающего страха и омерзения, по-прежнему продолжал наносить удары по вернувшемуся из небытия монстру.
Но вот дух маньяка вперил свой адский безумный взгляд в Дэвида, потом криво ухмыльнулся и разорвал на две части Риту. Во все стороны брызнуло море крови, окрашивая стены, пол, зеркало и шкафчики в красные тона. Внутренности разлетелись по белоснежной роскошной ванне, и призрак отшвырнул в разные стороны два безжизненных куска плоти, болтавшихся в его отвратительных гнилых лапах.
Мистер Хаммонд, весь забрызганный кровью, ошметками плоти и внутренностями жены, беспомощно опустил руки и бросил на пол свое орудие. Слезы вперемешку с потом ручьями катились по его раскрасневшемуся больше обычного пухлому лицу. Ему теперь была безразлична собственная судьба, и он отрешенно стоял и ждал решения своей участи.
Призрак протянул к нему мерзкие руки и разом свернул шею, так что голова несчастного оказалась повернута в обратную сторону. Тело Дэвида Хаммонда обмякло и упало рядом с левой половиной разорванного надвое тела его жены…
Расплата за славу
Розалия Сандерсон совершенно выбилась из сил, весь день усердно работая языком и ногами. Носясь из одного конца города в другой, она не только распространяла последние новости и слухи, но заодно и уговаривала жителей поскорее уносить ноги из Рокдейла.
Эта женщина, имевшая крайне невыразительную и даже слегка отталкивающую внешность, просто не могла сегодня остаться дома и быть в стороне от всех этих ужасных вещей, творившихся в родном городе. Это было совсем не в ее натуре, к тому же она была совершенно одинока и потому старалась большую часть времени торчать на улице, всеми способами пытаясь узнать любую информацию, которую можно было бы потом разболтать каждому встречному. Так что если в Рокдейле распространялся какой-то слух — о чьей-нибудь дорогой покупке или чьем-то близящемся разводе, все прекрасно знали: это дело рук миссис Сандерсон.