В животе предательски заурчало. Ласка еще больше вжалась мне в спину, и обхватила руку уже своими двумя. Все вокруг будто бы сговорилось без слов говорить нам о том, как сильно мы ошиблись, выбрав город. Как будто бы мы могли выбрать тогда что-то еще. Но чувство непоправимой ошибки не покидало меня ни на минуту, а лишь усиливалось, с подспудной тревогой и даже легкой паникой. Будто бы сама Пустота вдруг вспомнила обо мне и взялась за дело.
Я несколько выпал из разговора, погрузившись в мысли и прикидывая, что я сам могу сейчас предпринять. Каковы шансы Ласки выжить в одиночку, когда ее заберут в ученики? Конечно, она пустотинца, что большой минус. Значит, ее выберут в ученики последней. Один из тех скучающих представителей. Девушку здесь все опасались и избегали, так что и наставник ее запрет подальше с глаз долой. Но может и отправить на передовую, как ту, кого не жалко. Но даже так, у Ласки есть звериное имя, а значит, она тоже сможет возродиться после смерти. И тут уже нужно мне самому сделать все возможное, чтобы получить имя как можно скорей и вернуться за ней.
— …Нашего тоже нет, — заметил Сайрис, и Цианея закивала, подтверждая слова своего спутника.
Тем временем Лесат вел оживленную беседу с парочкой, имевшей ту же проблему, что и мы. Цианея, судя по всему — уже девушка Сая, была обладателем звериного имени, тогда как сам Сайрис имени не имел, а потому был мрачен, как наверное и я сам. Никто нам изначально лекции на тему звериных имен не читал, но все уже были в курсе и заранее пребывали в отчаянии.
После выступления Танатоса, с площади начался отток народа. Видимо, попасть под руку зловещему рыцарю смерти не желал никто. Когда же перед башней не сталось не более четырех десятков собравшихся, наступило долгожданное спокойствие. Я снова сосредоточился и вгляделся в имена окружавших меня разумных, но ничего нового узнать не смог.
Некоторые из незнакомых новичков, к слову, остались. Не знаю, имели ли они на это права, у рыжей спутницы Лесата так уж точно с этим все было в порядке. Ну, или же никому просто не было до них дела, как только перед башней воцарилось спокойствие. В конце концов, именно шум и мольбы взять в ученики и стали причиной приказов дворфа. Но ведь возможность возрождения после гибели получают за имя, а не должность ученика. Выходит, все дело в самом статусе?
— Добро пожаловать, новички, — загрохотал голос рыжего гнома. — Я надеюсь, вы успели насладиться своим первым путешествием и примерно понять, где вы находитесь. Самые удачливые из вас получили свое имя, а некоторые — так и вовсе имели его с самого рождения. Поздравляю, это значит, что вы стали частью нашего мира, и отныне вам не нужно бояться смерти. Это величайшее благо, дарованное нам великим Ректором. И сегодня станут новыми учениками хрустальной академии восемь из вас. Но если вы еще не готовы к ученичеству, не стоит отчаиваться, самые упорные уже не раз доказывали, что судьбу можно изменить на тропах Запределья!..
— Ага, правда уже без сопровождения и поддержки рейда, — хмыкнула девушка с короткими огненно-рыжими волосами.
И действительно, после жесткого разгона безымянных и очевидно пренебрежительного к ним отношения, слова дворфа казались верхом лицемерия.
Тут к новой знакомой Лесата подошла еще одна девушка, при чем ее я уже знал.
Серая мышь, Волшебник. 52 уровень.
Седая трактирщица из кафе, где мы были со Стерхом. Судя по всему, она отлично знала и рыжую Лакки и ее спутника.
— Господин магистр какой-то нервный, — заметила она, протягивая подруге ароматно пахнущий корицей сверток. Ни сколько не стесняясь, рыжая достала нечто, напоминавшее булку, разломила пополам и протянула половину Лесату.
А еще кто-то говорил, что в городе нормальная еда редкость. Впрочем, судя по тому, какими глазами на ее лакомство посмотрел тот же Син, это еще одно доказательство особого статуса десятиуровневой чародейки.
Ласка еще крепче сжала мою руку. Я повернулся к своей спутнице и прочитал у нее на лице страх. Пустотница посмотрела мне в глаза и немного успокоилась. Она тоже понимала, что другого выбора у нас нет. Но в голове все равно крутились мысль, что мы бы смогли найти себе место в пещере, даже после того, как туда вернутся сильные монстры. Глупость, конечно. Но расставаться до ужаса не хотелось. Даже на время.
— …Вам выделяется еще пять монет и остается открытым доступ в хранилище. — продолжил гном. — Что же до новых учеников академии, поздравляю! Будьте уверены, мы сделаем из вас элитных воителей, и вместе защитим Мельхиор от вторжения из мира-темницы! И, руководствуюсь правом призывателя, я и мои ученики начинаем: Ренар!
Лысый сделал несколько шагов из общего строя в сторону гнома, но его тут же остановил холодный женский голос:
— Ренар — мой.
Ирис. Оракул. Мать призраков. Уровень скрыт.
Магистр была невысокой хрупкой девушкой, напоминавшей больше подростка. По правде, я ее изначально вообще не приметил — принял за статую. До этого момента она еще ни разу не пошевелилась. Длинные белые волосы спускались вниз настолько, что волочились за ней по земле. Правда, их это нисколько не портило — девушка вся лучилась магической силой и вокруг нее не утихал рой белых точек-светлячков. Одежда на Ирис тоже была идеальных белых цветов, за исключением голубых геральдических ирисов. Вот только даже инверсия цветов мало что меняла — цветок был почти незаметен на белом фоне. Впрочем, может, так и задумано?
Однако сама магистресса выглядела немного болезненно и устало.
— Я призыватель. По правилам… — начал было дворф, но Ирис перебила его:
— Ренар — маг-призрак, получивший от рождения редкую расу моей стихии. В моем домене он сможет раскрытся, а кто будет обучать его призрачной магии и особенностям расы чифф?
— Вы не имеете права, Мать! — как-то истерично и будто бы не своим голосом ответил гном. Вместо раскатистого баса, каким обладал низкорослый бородач, на площади раздался двоящийся скрипучий звук, вообще слабо подходивший разумному существу.
И в этот момент грудь дворфа рассек практически пополам огромный фламберг с черным лезвием. Две части рыжебородого начали покрываться фиолетовой слизью, в остатках которой развалились две половинки уродливой твари с тонкими конечностями, большой головой и огромными черными глазами. Рост уже мертвого существа продолжал уже после гибели вытягиваться, а мускулистые волосатые руки приобрели вид длинных тонких палок с огромными когтями-лезвиями. В толпе новичков кого-то стошнило. Надо же, после кровавой комнаты и первого похода еще остались ранимые души.
Танатос, не меняясь в лице, медленно вытер черный клинок об одежду своего… наставника?
— Как это понимать, ученик? — спросила Ирис у рыцаря смерти.
— Кажется, я теперь магистр? — Тан иронично ухмыльнулся и спрятал оружие за спину.
— Ты ох**л? — опешила Ирис настолько, что перешла на мат. Голос ее, впрочем, оставался абсолютно спокойным. Ледяным. Но никого это деланное спокойствие не обмануло.
— Кстати, я тут подумал, магистресса, а с чего это Доппельгангер, порождение пустоты, назвал вас… — решил вмешаться Феникс.
Рядом зябко поежился Лесат, а его рыжеволосая подружка едва сдерживала улыбку. Хоть кто-то понимает, какого черта сейчас произошло.
Первым свалился кто-то из незнакомых мне новичков. Затем упали еще двое с самым низким уровнем, как подкошенные. Само пространство начинало тяжелеть. Следом пропала резкость в глазах, и что-то потянуло меня вниз. Я сжал зубы и попытался открыть инвентарь, чтобы достать свой посох. Плюс три к воле — это серьезный аргумент против любых воздействий на разум. Но все вдруг резко закончилось, само собой. Судя по всему, это была лишь демонстрация силы. Или попытка таким образом прервать явно неприятный для Ирис вопрос.
Проморгавшись, я сразу нашел глазами Ласку. Девушка тут же снова вцепилась в мою руку. Ее ладонь была слега влажной. И тем не менее, заклятие ее проняло меньше, чем я думал. А раз так, суть способности магистрессы не имела с воздействием на разум ничего общего. Вот только с температурой было что-то странное, одновременно бил легкий озноб, но при этом было и жарко.