– Я не помню.
– Я тоже. Как-то я забыла…
– Тогда может быть поговорим о чём-нибудь другом?
– О чём, например?!
– Не знаю.
– Я сама не знаю.
– Ну, так ты останешься на ночёвку?!
– Да.
– Ладно.
– Что?!
– Тогда будем сегодня веселиться!!!
– УРА!!! А больница?!
– Ещё немного, и приедем.
– Хорошо.
– Совсем немного осталось.
– Немного?!
– Немного-немного.
– Ну…
– Что?!
– Раз немного… тогда плакать не буду.
– А ты хотела бы?
– Да.
– ПОДЪЕХАЛИ!
– Ура.
Мы остановились и поставили самокаты возле здания, на котором на зелёном фоне, белой краской было написано «Больница №12».
Я показала Лене, что нам сюда и пошла в больницу.
Войдя, я удивилась, как тут всё изменилось (последний раз я там была в 7 лет, но всё равно всё помнила). Белые, красивые обои, деревянный, но покрашенный в бело- серый цвет, пол… и комнаты. «В одной из таких должна лежать Машка!!!»– решила я и пошла дальше. Операционная… Маши там быть не должно. Да и что оперировать?! А Ивонна?! Её тоже там не должно быть… но всё может быть.
Из палаты №14 вышла моя мама, вся взволнованная и потная. На лице её была улыбка. Очевидно, всё в порядке.
– Мама, привет.– сказала я.
– Привет, милая.– промолвила моя мама.
– Как у тебя дела?!
– Всё хорошо.
– К Маше можно.
– Здравствуйте…– молвила Ленка.
– Это ты «Лена»?!
– Да. Это я.
– Тебе к… Ивонне?
– Да.
– Хорошо.
– Спасибо.
– Палата №33.
– А у меня?-спросила я.
– Палата №14.
– ТЫ ТОЛЬКО ЧТО ОТ МАШИ?!
– Да.
– Как она?
– Всё у неё в порядке. Заходи.
Я вошла. Машка лежала на кровати. Всё Машино тело было в волдырях и ожогах. Одеяло было всё в крови, и от девушки шёл ужасный запах. Какой-то странный. Умерла… или жива?! Я подошла к Машке…
И вдруг та истошно завопила. Из глаз её потекла кровь, а волдыри начали лопаться и тоже оставлять кровавые следы!
– МАМА!!! МАМА, ПОМОГИ, МАМА!!! МАМА, ОНА УМИРАЕТ!!! МАМА! МАМА, МАМА, МАМА, МАМА, МАМА!!!!– закричала я, плача. Я ревела, но ничего больше сделать и не могла. Я лишь могла звать на помощь.
Прибежала моя мама. Со всей силы она оттолкнула меня. Я чуть не запечаталась в стену… Машка до сих пор кричала. Боль пронзала моё тело… я не могла этого вытерпеть, поэтому я выбежала из комнаты и закрыла дверь.
Я встретилась вдруг глазами с ревущей Леной.
– У тебя тоже?!– спросила я.
– Да.– произнесла Лена.
Мы поняли друг друга. Поняли без объяснений.
– И что теперь. Они умрут?!– молвила Ленка и посмотрела на меня. Но что она хотела там увидеть?! Решительность? Нет. Я тогда была также взволнованна, как и моя одноклассница Ленка Горячева.
– Не знаю.– честно призналась я.
– Умрут.
– Не думаю.
– Ладно…
– Ты, главное, не волнуйся. Мне самой страшно.
– Не буду. И ты не бойся.
Мы с Еленой обнялись. Вдруг к нам выбежала моя мама. Лицо у неё было растерянное… я поняла, что что-то явно не так.
– Девочки… обе…
Я и Ленка повернулись к моей мамочке.
– Обе девочки умерли.
Это прозвучало слишком ужасно. Моё сердце сжалось, и мне хотелось провалиться под землю, лишь бы не чувствовать этой боли. Слёзы потекли по моим щекам. Я пыталась сдержать крик, вырывающийся из груди. Я чувствовала, как внутри меня рушится всё… и все воспоминания о Марии (я и Ивонна не общались. Было, конечно больно. Но не сильно) проносились как сон… как сновидение. А сейчас я проснулась… но хотелось спать дальше, ведь Маша… Машка была мне очень дорога. Очень-очень. И вдруг она умерла… и всё. Я больше не увижу её глаз, её улыбки и не услышу Машиного смеха. И я больше никогда не посмотрю с ней страшный фильм и не закрою за ней дверь. Никогда… никогда этого больше не будет… я увидела в той палате Марию в последний раз. И больше никогда не увижу.
Я посмотрела на Лену. Та тоже плакала и дрожала. Слёзы по Ленкиным щекам стекали на её же футболку. Я осознавала, как ей больно. И я чувствовала ту же боль, что и Ленка. Эта боль была не сравнима практически ни с чем. Этот горький вкус потери… боль пронзала меня насквозь… и голова кружилась с бешеной силой.
– Девочки…– сказала моя мама.– Мы сделали всё, что смогли. Эти девчонки умерли… они умерли в страшных мучениях.
– Мама…– промолвила я.
– Что, девочка моя?!
– Мама… я пойду на похороны?
– Нет.
– Почему?!
– Я не разрешаю.
– Ладно…
– Идите домой. Лягте спать, а завтра утром вам станет легче.
– Ладно. Так ты разрешаешь?
– Что?!
– Лену на ночёвку?!
– Пусть остаётся.
– Просто нам в одиночку страшно…