– Люси, ты не должна этого видеть.
– Почему это?
Молчание.
– Бостон.
– Просто нельзя, ясно?
Я выхватила пульт у него из рук, и затопала к телевизору. Но еще до того, как успела нажать на кнопку, мужчина обхватил меня за талию, развернул и прижал к черному кожаному дивану. Пульт с глухим стуком упал на пол. Бостон сжал мои запястья и раздвинул коленом бедра, когда начал вклиниваться между ними.
Мое сопротивление его не остановило. Мужчина грубо прижался своими губами к моим, после чего отпустил одну из моих рук, чтобы задрать на мне форменную рубашку и ухватиться за грудь.
– Я хочу увидеть, что ты смотрел.
– А я хочу, чтобы ты ответила на поцелуй.
– Тогда покажи мне то, что ты скрываешь.
Бостон прищурился.
– Я ничего не скрываю. Это и правда не художественный фильм, как ты подумала. Это скорее... документальное кино.
– О чем именно?
Бостон на мгновение замер, но когда я не сдвинулась с места, он наконец-то вздохнул.
– Ты действительно хочешь это увидеть?
– Что ж, хм-м-м... да, я хочу.
Черты его лица заострились, потому что мужчина действительно не выглядел счастливым.
– Прекрасно. Но у меня есть одно условие.
– Какое?
– Я буду трахать тебя во время просмотра.
– Договорились.
Меня слегка повело в сторону, когда он расстегнул пуговицу на моих черных джинсах. Я позволила мужчине стянуть их с меня, после чего он схватил пульт и нажал на кнопку. На экране показалась комната с расставленными по кругу стульями. На них сидели мужчины и женщины разных возрастов и национальностей. Один из участников показался мне совсем юным. От вида молодого Бостона мой пульс участился. Его волосы были длиннее, чем сейчас, но ненамного.
– Эй, это же ты.
Бостон стянул с меня трусики и провел пальцем от влагалища до клитора. Мужчина мне не ответил, но я на это и не надеялась. Он был сосредоточен на другом. Его пальцы заскользили по моим складочкам, все больше размазывая влагу.
– А теперь, когда мы услышали историю Марии, мы можем перейти к следующей. Перри, ты – новенький. Не хочешь ли ты рассказать нам, когда у тебя появились навязчивые мысли?
Я подняла голову, но из-за плеча Бостона почти ничего не увидела. Он поцеловал меня в шею, а потом присосался к коже. Сомнения усилились, но я прижалась к мужчине, закрыла глаза и начала вслушиваться в слова, когда он протолкнул в меня палец.
– Мне кажется, они всегда у меня были.
– Почему бы нам не начать с самого начала? Ты не мог бы рассказать нам о своем первом воспоминании, когда ты понял, что, возможно, ты не такой, как все?
Бостон все еще молчал.
– Мне наверное было года четыре. Наступил вечер. Но я не могу назвать точное время. Я просто помню, что в коридоре стало темно. Я почти ничего не видел. Из родительской спальни доносились какие-то звуки. Уже тогда я понимал, что их издавала моя мама, но я не был уверен, что с ней что-то произошло. Мне было страшно. Не знаю, сколько времени я простоял за дверью, но в конце концов, я набрался смелости и открыл ее. Когда я это сделал, то увидел, как она... прыгала на ком-то. На мужчине. Он не был моим отцом. Они целовались, и она была голой. Это зрелище... я даже не помню, как подошел к оружейному сейфу отца. Он был заперт, но я собирался убить их. В тот момент мне не было страшно. Я хотел этого. Мне так этого хотелось, что я заплакал, когда не смог открыть массивную дверь.
– Что это такое? – у меня перехватило дыхание, когда Бостон прикусил мочку моего уха, и протолкнул в меня еще один палец, проникнув глубже.
– Та сторона меня, о которой ты даже не догадывалась, – он приподнялся, уставившись на экран, замерев всего в нескольких дюймах от моего лица. Меня обдало запахом пива, но я опять сосредоточилась на экране телевизора, когда Бостон продолжил: – Я пронес камеру тайком. Никто не знал, что я снимаю. Видишь ли, эти встречи проходят конфиденциально. В рамках полной секретности. Никакого осуждения... независимо от того, что ты расскажешь.
Бостон схватил пульт и зажал кнопку быстрой перемотки вперед, пока не нашел нужного человека на экране. Мужчина все еще трахал меня пальцами, покусывая и посасывая мое плечо, когда я задохнулась, узнав в нем своего возлюбленного...
– Джефф, не хочешь ли ты внести свою лепту на этой неделе?
– Джефф? – я выпучила глаза и неловко заерзала под ним. Моя похоть смешалась с беспокойством и страхом.
– Мы никогда не называли своих настоящих имен. Просто слушай, Люси.
– Конечно. Почему бы и нет, – Бостон выпрямился и наклонился вперед, прижав локти к коленкам. – Вчера вечером я снова ночевал у своего друга. Для тех, кто не знает – он мне не друг, и я о нем не забочусь. На самом деле, я его терпеть не могу. Все дело в его сестре. Ее зовут Люси. Мы встретились, когда ей было около пяти лет. Я всегда был замкнутым ребенком. И никогда не испытывал потребности в друзьях или компании. Но в этой маленькой девочке было что-то особенное. Она была... прекрасна. Мой разум кричал мне, что она – ангел. Вот как я смотрел на нее. Такую невинную. Такую чистую.
– А затем ее толкнул брат. Я помню, что это шокировало меня настолько, что мои ноги буквально приросли к земле. Как будто весь мир застыл на то мгновение, пока ее крошечное тельце летело вниз. Точно так же, как опадали цветы с деревьев, которые находились поблизости. Она стала первым человеком, к которому я что-то почувствовал. Ненависть, отвращение... я был знаком с ними с самого раннего детства. Но ее я полюбил еще до того, как она коснулась земли.
– С этого самого момента мы стали неразлучны. После уроков я всегда оставался у них... чтобы следить за ней, оберегать, и просто находиться рядом. В ожидании ее. А ждать мне предстоит долго. Люси только что исполнилось тринадцать. Она растет, но я... – парнишка проглотил комок, и вытер потные ладони. – Ждать труднее всего. Это хуже смерти. Она не знает, что я чувствую. Никто не знает. Я не могу поцеловать ее или к ней прикоснуться, но я бы солгал, если бы сказал, что не хочу этого сделать. Мое сердце... черт возьми, у меня сердце болит. Я не могу признаться в своих чувствах, даже если она обо всем догадывается... и тоже меня хочет. Я это вижу. Несмотря на свой возраст, она знает, что мы созданы друг для друга. То, как она смотрит на меня, усиливает этот... гребаный гнев. Если бы она была старше, или я был моложе…
– Джефф, ты сказал, что ночевал в ее комнате. Ты снова туда пробрался?
Я зашевелилась под Бостоном, прижала ладонь к его щеке и приподняла его голову так, чтобы он посмотрел на меня.
– Конечно. Я делаю это постоянно. И эта ночь не стала исключением. Мне нравится наблюдать за ее сном. Иногда я ложусь рядом с ней и просто ее обнимаю. Она так крепко спит. Люси даже ни о чем не догадывается. Однажды, пока я обнимал ее, она обернулась и обняла меня в ответ. Я думал, что у меня случится сердечный приступ. Идеальная смерть. А еще она пахнет клубникой, и это лишь доказывает, что Люси очень милая.
– Б... Бостон? – я так и замерла с разинутым ртом. От шока у меня спутались все мысли. Я больше не могла мыслить ясно. И это не изменилось, когда он неторопливо наклонился к моему лицу и потерся своим кончиком носа о мой.
– Это всегда была ты, Люси. Я уже говорил тебе об этом.
– Но...
– Ш-ш-ш. Ни на один из твоих вопросов у меня не будет ответа. Я все еще многого не помню. Просто прими это, как доказательство того, что я всегда был тебе предан. Всегда. В моем сердце никогда не было никого другого. И никогда не будет.
Бостон прижался своими губами к моим, и я разомкнула их, когда его пальцы покинули меня лишь для того, чтобы проникнуть еще глубже. Другой рукой мужчина нащупал пульт и выключил телевизор.