Расцеловались. Запах сигарет,
Ещё духов, морозца, бергамота.
«Меня ждёт работа.
Читать про Кайеботта…»
Что за фамилия у этого идиота
И Евгений видит
Как спускается Татьяна
По лабиринту лестниц
А навстречу ей
Радостно бросается ветер
Озорник-ветер
Шаловливое дитя
Архитектурной причуды
Опустошённый и усталый, мой Евгений
Готовился, откланявшись, уйти,
Как вдруг заговорил с ним бёркианский гений
Велеречиво: «Нам не по пути?»
Как радио сладкоголос
Картав немного и немного в нос
Жемчужны речи переливы
Пронзительны а то игривы
Да чтобы чёрт тебя унес.
«Не вспомню, говорила ль мне Татьяна,
Месье, где и когда встречались вы».
«Приятелем я Ольги был когда-то,
Сестры её», – отрезал тут Евгений,
Стараясь дать ответ в таком же стиле,
Но, кажется, промазав глупо мимо.
«Чем дольше дружба, тем честней: в ней нет обмана;
Скрывать не стану – мне мила Татьяна.
У многих аспиранток был успех.
Но для меня она милее всех.
Зажгла огонь в моём потухшем сердце, вскоре
Став маяком моим в житейском море;
Мой светлячок, вцепившийся в гранит,
Огонь во тьме, что пылко так горит…»
Никто внимания не обращает вроде…
Признание в любви?
При всём честном народе!
Уж лучше б на всю площадь крикнул он:
Люблю Татьяну я! В Татьяну я влюблён!
«Знакомством с вами я польщён весьма…»
Да не совсем же он сошёл с ума?!
Зачем он мне про это? Ах, ну точно:
Подлец,
Он мучает меня, и мучает нарочно.
Тот снова за своё – сладкоголосо и барочно:
«Тоскливо жизнь моя текла,
И думалось мне: радость я утратил совершенно,
Пришла пора уйти – достойно и степенно;
Не юноша, – о, повидал я свет, —
И вдруг Татьяна разом озарила
Всю жизнь мою…»
«Вот Ленский был поэт,
– Евгений размышлял строптиво, —
Не то что этот старикан-дурила.
Поэтов столько развелось не в меру говорливых…
Так он с ней спал?»
В девять утра такие вопросы
Задают себе только молокососы.
Но хоть Евгений не молокосос,
А для него это главный вопрос.
Так он спал с ней или нет?
И тут обрушился мильон терзаний
И тысячи незаданных вопросов
Пока Лепренс всё про любовь талдычил
В классических александрийских виршах
И даже не спросила, где я, что я, чего достиг я в жизни наплевать ей
Иль просто ей давно я неприятен
Что, в сущности, естественно – сурово
Я с ней когда-то обошёлся очень
Так спит она с ним или нет
Проклятье
Я сам не помню что тогда сказал ей
«Татьяна милая…» нет, нет, гораздо хуже
Ни разу не назвал её я «милой»
Какой мудак
О милая поверь
Я был пародией тогда
На самого себя теперь
Она такою не была
Как измениться так смогла
С чего так изменилась, а?!
Но хороша каков прикид
Улыбка и прекрасный вид
А он с ней спит
Так он с ней спит?
А ты из-за зубных пластин
Не разглядел души кретин
Да разве можно влюбиться в женщину всего за полчаса
Или это любовь-воспоминание?
Ведь не был я в неё влюблён тогда
И был весьма придирчив я тогда
Да был ли человеком я тогда
Мне б хоть вспомнить что я ей сказал в тот злосчастный день
Надо точно вспомнить
Она должно быть ждёт моих извинений
Но не могу же рассыпаться в извинениях через пять минут после того как встретились
Не видевшись до этого десять лет
Да ещё прямо в метро
Уж не схожу ли я с ума из-за пустяков?
Такою же была тогда
Она с ним спит?
Неужто да
А если я продинамлю дедушкины похороны – это вообще кто-нибудь заметит? Да, мамуля заметит – мне ведь ещё речь произносить.
Семейный круг упёрт
О чёрт!
Да ведь она уже в библиотеке.
Догнать – быть может, ждёт она, чтоб я позвал её…
Нет, пусть сама звонит
Раз он с ней спит ах он с ней спит
В смятенье чувств несчастный мой Евгений,
И здесь его оставим мы на время,
Чтобы читателю напомнить наконец,
Где сей истории начало, где – конец;
Итак, чтоб воскресить событий стройный ряд,
Мы время повернём на десять лет назад.
2
Всё началось
В зелёном парижском предместье,
Ни богатом ни бедном —
Тут в лего-домике живут
две сестры с мамой —
Ольга и Татьяна.
У этой маленькой драмы
Есть и четвёртый игрок —
По прозвищу Ленский;
соседский сынок.
На самом деле его зовут Леонар,