Это было пятнадцать лет назад, и знаменитые строки русского классика эфиопского происхождения – «всё те же мы…» – едва ли применимы к нашей тогдашней компании. Время от времени отголоски юности доходят в виде не слишком увлекательных сплетен: кто-то из бывших начинающих авторов подался в бизнес или пошел по академической стезе, учился, но недоучился, пробовал снимать фильмы, располнел, полысел, отрастил бороду, чтобы скрыть второй подбородок. Динау Менгесту преподает теперь в Джорджтаунском университете и считается одним из самых многообещающих англоязычных писателей поколения «under 40»7, продолжателем линии Сола Беллоу. А Деми продолжает свои бесконечные странствия, взяв за правило нигде не задерживаться дольше года.
Когда ей было четырнадцать, она решила сменить Италию на Америку и, вопреки увещеваниям матери с сестрой, купила билет в Лос-Анджелес, где жили какие-то дальние родственники. При этом она не позаботилась о въездной визе. Как ее без визы выпустили из Италии, бог весть. Во всяком случае, из Лос-Анджелесского аэропорта она отправилась прямо в спецприемник, где провела следующие полгода. Наконец получив разрешение на въезд в США, она ненадолго поселилась у родственников, которых никогда до этого не встречала, но вскоре снова собрала чемоданы и уехала в Нью-Йорк – к кому-то из тех, с кем успела подружиться в спецприемнике.
Остается загадкой, как при таком кочевом образе жизни она умудрилась закончить школу, поступить в институт, а потом – правда, уже после издания книги, принесшей ей известность, – в аспирантуру Гарварда. Но у Деми вся жизнь – одна сплошная загадка. После окончания аспирантуры она преподавала литературу в тюрьмах и колониях для несовершеннолетних, по году жила в Париже, Мадриде, Мехико и Рио-де-Жанейро, овладела пятью или шестью языками, включая арабский. В последнее время она живет в Саудовской Аравии, где проводит писательские мастер-классы для учащихся женского пансиона, исподволь проповедуя им идеи эмансипации.
И вот несколько месяцев назад я получил от нее сообщение в Фейсбуке: «Мархаба!8 Помню, ты когда-то мечтал побывать в Эфиопии, а я тебя отговаривала. Должна тебе сказать, что я пересмотрела свою точку зрения и собираюсь туда этим летом. Не хочешь ли встретиться в Аддисе?» Если это и совпадение, то из тех, что случаются раз в жизни, подумал я и бросился звонить Прашанту. Но за пару недель до вылета, когда наши планы и так уже были под вопросом из-за событий в Египте, я получил еще одно сообщение: «Извини… Моя мама заболела, кладут на операцию. Завтра лечу в Рим. Посылаю тебе координаты моего приятеля Уорку. Он живет в Аддисе. Свяжись с ним, он все устроит».
Уорку встретил нас в аэропорту. Это был низкорослый сухощавый человек неопределенного возраста (позже выяснилось, что мы ровесники), упрятанный, как улитка, в безразмерную кофту с капюшоном. Огромные, глубоко посаженные в череп глаза, лоб с набухшими венами и залысинами. По-английски он говорил вполне бегло и почти безостановочно. «Добро пожаловать в Эфиопию! Как долетели? Устали? Сколько сейчас времени в Нью-Йорке? Здесь? Полчетвертого утра. То есть для европейцев – полчетвертого, а для нас – полдесятого. У нас ведь по-другому время считают, сутки начинаются не в двенадцать, как у вас, а в шесть. Не знали? У нас и календарь другой, отстает от вашего на восемь лет. И в году не двенадцать месяцев, а тринадцать. Так что для ференджа9 в Аддис-Абебе сейчас две тысячи тринадцатый год и полчетвертого утра, а для эфиопа – две тысячи пятый и полдесятого. Те, кто говорил вам, что Эфиопия – отсталая страна, были правы. Все из-за календаря, ха-ха. В общем, когда будете спрашивать у местных, который час, имейте в виду. Отнимать шесть часов. Нет, пардон, прибавлять. Башка не варит, не проснулся еще. Почему-то у нас все международные рейсы обязательно прибывают среди ночи. Может, они эфиопское время с европейским путают? Когда надо кого-нибудь встретить, я обычно с вечера в аэропорту дежурю, чтобы не проспать. Паркуюсь у входа в терминал, завожу будильник и сплю в машине. Удобно. В машине спать удобно, в моей по крайней мере. Привык. А вас я в гостиницу отвезу, забронировал. Там недорого. Отоспитесь, а часика в четыре, то есть в десять по-вашему, заеду за вами, поедем в город. Вы – от Деми, да? Моя сестра – ее давняя подруга, они в Париже вместе квартиру снимали. Сестра до сих пор там. А Деми где? В Саудовской? Вот те на. А я-то думал, она в Штатах… Я от сестры неделю назад вернулся, почти месяц у нее гостил. Мне такие длинные отпуска редко выпадают. Париж в общем понравился, хороший город, вроде бы, но Лондон роднее. В Лондоне Зелалем раньше жил, мой двоюродный брат. Вы с ним сегодня познакомитесь. Но сначала надо поспать. Мы, кстати, приехали».