Танатос перевёл на неё напряжённый взгляд жёлтых глаз, и если бы она не была другом, отпрянула бы.
— Да, — прогрохотал его глубокий голос. — Я совсем забыл об этом. Чёрт возьми, Азаготу лучше взять себя в руки.
Он посмотрел обратно в переулок, где тела мёртвых демонов распадались на пузырящиеся лужи, прежде чем превратиться в мелкие хлопья пепла. Через несколько секунд от них вообще не останется и следа.
Танатос выругался, когда даже хлопья пепла исчезли.
— Можем ли мы прожить хотя бы десятилетие без кризиса? Да даже пару бы лет.
— Что происходит? — спросила Серена. В последнее время она вообще не в курсе всего.
Реган закончила обыскивать переулок в поисках своих ножей и убрала их в сумочку.
— Ходили слухи о новом перевороте, запланированном против Ревенанта.
— И прошла целая волна убийств ангелов, большинство из них — Мемитимы, — сказал Танатос. — До почти апокалипсиса несколько лет назад мы могли обходиться столетиями без масштабных инцидентов демонических потрясений.
— Что же изменилось? — спросила Серена, поворачиваясь, чтобы посмотреть на пару пьяных людей в конце переулка, явно намекая, что им стоит выбрать другую дорогу. И они умно последовали её бессловесному совету.
Танатос подождал, пока люди уйдут, а затем снова обратил внимание на Серену, хотя, как и Фантом, он никогда не переставал следить за неприятностями.
— Моя теория в том, что в прошлом организованная демоническая деятельность была неважна. Да, у Сатаны всегда были приспешники, которые искали способы развратить людей, завербовать ангелов и учинить всеобщий хаос, но, в конечном счёте, большая часть деятельности на высоком уровне была направлена на то, чтобы начать Конец света.
— Но мы победили, — сказал Фантом. — Мы, блин, остановили Апокалипсис. Сатана заключён в тюрьму.
— На тысячу лет, — напомнил ему Танатос. — Когда освободится, придёт настоящий Конец Света.
Зловещая тишина, словно саван, окутала их.
Затем Реган рассмеялась.
Танатос посмотрел на свою пару.
— Армагеддон тебя забавляет?
— Нет, просто забавно, как ты начинаешь напоминать средневекового варвара, когда злишься или становишься серьёзным. У тебя появляется этот странный акцент.
— Конец света всегда серьёзно, — пробормотал Тан, защищаясь.
Что показалось Серене забавным. Парень больше двух метров роста, облачён в массивные доспехи из костяных пластин и с трёхмерными татуировками, изображающими сцены смерти, и иногда он дулся, как Стьюи.
— Ой, да ладно, — сказала Реган. — Нам хватит времени на подготовку. Не говоря уже о том, что, поскольку мы победили предсказанный демонический апокалипсис, остаётся беспокоиться только о библейском. И тогда Всадники будут сражаться за добро.
— Мы можем быть на стороне добра, но не значит, что будем хорошими. В конце концов, из психопатов получаются лучшие убийцы. Когда наши Печати сломаются, мы ещё можем превратиться в монстров.
— Да чувак, умеешь ты испортить настроение, — протянул Фантом. — Нет ничего лучше, чем поговорить о конце света в конце вечера.
— Ой, хватит, — поддразнила Серена. — Тебе такое нравится.
Фантом усмехнулся.
— Да.
Танатос снова выругался, его глаза жутко светились, пока Реган не взяла его за руку, облачённую в перчатку.
— Уверена, что Азагот скоро снова откроет Шеул-Гра душам. Не переживай. Что бы сейчас ни делали души, которых ты освободил, ты не виноват.
Танатос совсем не походил на успокоенного.
— Эй, — протянул весёлым голосом Фантом, пытаясь, как знала Серена, отвлечь их. — Может, найдём какое-нибудь нормальное кафе и позавтракаем? Знаю один ресторан на Гавайях, где готовят безумно вкусные омлеты с начинкой.
— В другой раз, демон, — сказал Танатос, открывая ворота на задний двор дома Фантома и Серены в Нью-Йорке. — Увидимся на острове Ареса на предрожденчике?
— Конечно, — ответила Серена. — Ни за что это не пропустим.
Они попрощались, а затем Серена и Фантом вошли в Хэрроугейт, который закрылся за ними.
— Ну, было интересно, — сказала Серена, когда они поднялись по ступенькам к двери дома.
— Ага. Один из самых нормальных вечеров из всех, что мы провели с ними.
Она рассмеялась, услышав в этом правду. Странности преследовали Всадников повсюду, куда бы те ни направлялись.
— Ещё рано… хочешь поохотиться?
— Разве мы не должны забрать Стьюи? — Он придержал заднюю дверь, и когда Серена вошла, задела его мускулистую грудь и игриво провела рукой вниз, к поясу джинсов.
— Руна сказала, что привезёт его завтра. У нас впереди вся ночь.
— Именно это я обожаю слышать.
Он подхватил Серену на руки, будто она весила не больше бокала пива, и понёс через весь дом, зарываясь носом ей в шею. Клыками он собственнически царапнул ярёмную вену. О, Серена не могла дождаться, когда почувствует, как они глубоко погружаются.
— Спасибо, — прошептала она, когда он поставил её у кровати.
— За что?
— За возможность отвлечься.
Он отстранился и озадаченно на неё посмотрел.
— Отвлечься?
— От беспокойства о Стьюи. — Серена сбросила туфли. — Я была на грани после того, как рассказала правду о рождении Мэйса.
— Ты слишком много переживаешь. И это я должен благодарить тебя. — Он просунул тёплые руки ей под топ и начал медленное, мучительное скольжение вверх. Его нежные, но властные прикосновения — чувственное оружие, которым он мастерски владел. Фантом мог заставить её сделать всё, что угодно, и она не стала бы жаловаться.
Серена ахнула, когда он коснулся ткани её бюстгальтера.
— М-м-м… за что?
Наклонив голову, он задел губами мочку её уха, опаляя кожу шеи горячим дыханием и заставляя дрожать.
— За то, что стала такой замечательной матерью моему сыну.
Она замерла, не зная, как это воспринять. Может, она и слишком чувствительна, но что-то в его словах, задело за живое. Серена вырвалась из его объятий.
— Извини? Стьюи и мой сын.
— Знаю, — произнёс Фантом, снова потянувшись к ней. — А теперь нам стоит принять горизонтальное…
По какой-то причине, она просто разозлилась. Нет. Не по какой-то. Она точно знала почему. Он отмахивался от её опасений, ставя секс выше. Да, он демон секса и умрёт без него, но она отлично знала, когда он нуждался в нём до отчаяния.
И сейчас… нет.
— Подожди. — Она отступила, не готовая сдаваться. Это слишком важно, и Серена слишком волновалась из-за этого. — Почему ты сказал, что я замечательная мать твоему сыну?
Он нахмурился.
— Ты же сама сказала, что беспокоилась о том, как он отреагирует на факт, что не ты его родила.
— Но, по-твоему, я просто забочусь о нём, потому что он — твой сын, а я связана с тобой?
Снаружи дома загрохотал грузовик, заполняя неловкую тишину, пока, наконец, Фантом не произнёс:
— Дело не в этом. Просто я заметил, как много времени ты проводишь с Карой, и подумал, может, это потому, что ты не можешь родить собственного ребёнка.
— Что, чёрт подери? — уточнила она, и гнев достиг высшей точки кипения. — Я провожу время с Карой, потому что она — моя подруга. Я не станут тусоваться с беременной женщиной, потому что считаю себя неполноценной или что-то в этом роде. — Она сунула ноги в туфли. — Мне нужно прогуляться.
— Ты куда? — спросил Фантом.
— К Каре. Попробую у неё забеременеть!
— Серена, я не это хотел сказать.
Остановившись, она сделала долгий, успокоительный вдох.
— Знаю. — И это правда. Серена понимала, что ведёт себя неразумно. Вероятно, и только на одну сотую вероятно, он прав, а она не хотела этого признавать. Она не знала, но была уверена в том, что ей нужно время подумать и вдали от Фантома. — Мне просто нужно немного побыть одной. Всё хорошо. Увидимся позже.
Прежде чем успела передумать, она схватила сумочку и убралась к чёртовой матери.
Серена не вернулась домой прошлой ночью.
Фантом был вынужден ввести себе препарат для подавления сексуального влечения, который Призрак разработал не так давно, а затем часами бродил по дому.