Стук в дверь. Входит Д а л и д а д з е.
Д а л и д а д з е (официально). Я тут принес некоторые данные. (Язвительно.) Для вашего шефа. Думаю, И вам будет небезынтересно. (Кладет на стол бумагу.) Ознакомьтесь. (Уходит.)
М е т е л к о (не читая, прячет бумагу в стол). Единичные факты, ну не явились на лесопосадки. А он раздувает…
С у д а р у ш к и н. Каждому нашему неуспеху рад. (Грозит в направлении ушедшего.) У, саботажная морда! Хотя вообще, конечно, возмутительно. И где-то даже подло. Когда перед глазами пример Никитина… уникального руководителя…
М е т е л к о. Себя не щадит…
С у д а р у ш к и н. Поставить его в известность все же надо. Раз уж мы организовали общество говорящих друг другу правду… И про сигнал Петрова-Фролова. И что прогуливают.
Быстрым шагом входит Н и к и т и н.
Н и к и т и н. Здравствуйте, товарищи! Надеюсь, все в порядке. Кто меня спрашивал?
С у д а р у ш к и н. Приходили…
М е т е л к о (перебивая его). Мальчик новый приходил к нам по распределению. А в остальном все хорошо.
Н и к и т и н. Что — все?
М е т е л к о. Ну абсолютно все! Куда ни ткни! О чем ни заведи! Отличные дела! Институт на прекрасном счету. Наши инициативы встречают горячее одобрение и поддержку.
С у д а р у ш к и н. Постой…
М е т е л к о. Нет времени стоять.
Н и к и т и н. Абсолютно нет времени. Я сейчас выдам два звонка и уеду замки вставлять. Спасибо за службу. (Уходит.)
С у д а р у ш к и н. Почему ты ничего ему не сказал?
Метелко молчит.
Ведь он руководитель. Он должен быть в курсе.
Метелко трет залысины.
Мы его ближайшие соратники. Мы должны…
Метелко садится за стол, склоняется над бумагами.
Ты что? Ты не слушаешь меня?
М е т е л к о. Совершенно нет времени.
Затемнение.
Кабинет — В с е в о л о д о в, Д а л и д а д з е и О р е л и к.
В с е в о л о д о в. Спасибо, что приехали.
Д а л и д а д з е. А данные точные?
О р е л и к. Пять раз лично перепроверял. Но поймите меня. Дело новое. Руководитель молодой. Обидно сразу обрушиваться. А с другой стороны, если эту платину такими темпами будут тырить…
Д а л и д а д з е. Надо писать. И печатать. И чем скорее, тем лучше.
О р е л и к. Ваше мнение, Глеб Дорофеевич?
В с е в о л о д о в (озирается, вздыхает). Это уже не мой кабинет. Не мне и решать. Не я это дело затеял. Я теперь только референт. (Смотрит на часы.) Мне к врачу пора. Ох, годы… ломит, ломит поясницу. Прошу прощения. Поговорите с самим. Я скажу его замам. (Уходит.)
Появляются С у д а р у ш к и н и М е т е л к о.
М е т е л к о. Никитина нет. Можем мы его заменить?
Д а л и д а д з е демонстративно поднимается и уходит. Сударушкин жалит его в спину взглядом.
О р е л и к. А где он?
М е т е л к о. Будет позже.
О р е л и к. Ну ладно, вы доверенные лица. Дело щекотливое. В портфеле редакции материал о злоупотреблении на свалке…
С у д а р у ш к и н. Как?
О р е л и к. Факты серьезные. Не знаю, как быть…
Дверь открывается, входит Н и к и т и н.
Метелко прикладывает палец к губам.
Н и к и т и н. Прессе привет! Какие проблемы?
О р е л и к (смотрит на Метелко, потом на Никитина). Да вот, понимаете…
Н и к и т и н. Рассказывайте, не стесняйтесь.
Метелко умоляюще прижимает руки к груди.
О р е л и к (неуверенно). Ничего не понимаю. Сложные времена. Зашел посоветоваться. В редакцию письмо пришло. Предлагают на деньги, вырученные от продажи платины, частное кафе открыть.
Н и к и т и н. Кафе?
О р е л и к. Не думал, что до таких перемен доживу. Раньше клеймили позором, я сам об этих процессах писал, а теперь прежние подпольные фабрики и заводы открыто разрешены. Открывай рестораны, закусочные, частным извозчиком становись. Я до пятидесяти лет, не разгибаясь, вкалывал, чтобы добиться приличной зарплаты. А кто-то теперь будет конверты в частной лавочке клеить и получать в пять раз больше…