Крики внизу стихли, слышится громкий смех.
С а м с о н о в (достает новую сигарету, закуривает). Успокоились… Хохочут… Слово-то слово, а иной раз и взгляда достаточно. На той неделе гулял я вечером с женой. Вдруг подходит один какой-то в кепочке, дорогу нам преградил и грязно ругаться начал. Так я на него так посмотрел, он этот взгляд на всю жизнь запомнит.
Г у щ и н (грозит кулаком в темноту). Да, грубостью им нельзя отвечать ни в коем случае. Мы ведь их воспитывать должны. Максимум доброжелательности, внимания, но при этом… Чтобы не забывали — мы и каленым железом, если что.
С а м с о н о в (прислушиваясь к новым воплям снизу). А шуметь — это каждый может.
Г у щ и н. И ведь, судя по голосу, здоровый мужик орет. Постыдился бы.
Самсонов передает сигарету Гущину. Тот торопливо затягивается, но на балкон в развевающейся ночной рубашке выбегает его ж е н а. Гущин мгновенно выплевывает окурок и замирает, боясь выдохнуть дым.
Жена (набрасывается на мужа). Стоишь, хоть бы замечание этому бандиту сделал! Завтра вставать рано, а он визжит — глаз не сомкнешь. Эй, вы там (складывает руки рупором), прекратите немедленно. Сейчас милицию вызову.
Внизу сразу все стихает, а потом раздается виноватый голос: «Спасибо». Из темноты в полосу света у подъезда выплывает внушительная фигура грузчика А н т о н о в а.
Г у щ и н (строго). Ты чего шумел?
А н т о н о в. Да привязались двое… ребят… лет по пятнадцать… Мальчишки совсем… «Дай двадцать копеек». Руку на них поднимать совестно, в милицию сдать — жалко, жизнь им испортишь.
С а м с о н о в (осуждающе качает головой). А чего ж ты кричал, людей баламутил?
А н т о н о в. Да защекотали они меня, пока по карманам лазали.
Г у щ и н. Нашли двадцать копеек-то?
А н т о н о в. Нет, я деньги в сберкассе храню. Авторучку взяли.
С а м с о н о в. Хорошую?
А н т о н о в. Да мне не жалко, она уже старая. (Исчезает.)
С а м с о н о в. Ладно, пойду и я, что ли. Спать хочется.
Г у щ и н. Врет он про сберкассу. Сам мне рассказывал, что в ботинок прячет, чтобы жена не нашла.
Как прораб смерть обманул
(Современная сказка)
Ночь. На кухню выходит мучимый жаждой прораб И ф и г е н о в. Видит с м е р т ь. Она сидит на табуретке в саване и по обыкновению точит косу.
С м е р т ь. Уже встал?
И ф и г е н о в (застывает в дверях). А что?
С м е р т ь. Пойдем со мной!
И ф и г е н о в (отчаянно). Нет. Не могу я с тобой идти.
С м е р т ь (с улыбкой). Что так?
И ф и г е н о в (храбро). Год к концу подходит, а у меня дел по горло… Дом в прошлом квартале сдать нужно было, а мы только сегодня яму под фундамент рыть начали.
С м е р т ь. Ну и что?
И ф и г е н о в (умоляюще). Давай с тобой так договоримся: как дом сдам — забирай.
С м е р т ь (с уважением). Вижу, не за себя, за дело болеешь… А раз так… Когда дом сдашь?
И ф и г е н о в. Через месяц. Мы обязательства взяли. Вот, читай! (Протягивает смерти бумагу.)
С м е р т ь (читает). Правильно. Будь по-твоему. На этих бумагах составлю с тобой договор. Пиши.
Затемнение. И та же картина.
С м е р т ь. Месяц прошел. Готов дом?
И ф и г е н о в. Ишь ты какая быстрая! Месяц назад первый кирпич заложили, а тебе уж и дом подавай. Приходи через полгода — поговорим.
С м е р т ь. А как же обязательства?
И ф и г е н о в. Это тебя не касается. Твое дело — ждать, когда дом сдадим. У нас с тобой договор: твой я только после сдачи дома.
Затемнение. И опять та же картина.
С м е р т ь. Полгода миновали… Дом готов?
И ф и г е н о в. Да ты что, спятила? Стены, конечно, есть, не спорю. Но ведь еще полы настилать, электричество проводить… Уж и не знаю, когда освобожусь. Наведывайся.