— Да.
— Тогда поймай и арестуй чертовых подозреваемых.
— А он является подозреваемым? — интересно, я смогу оправдать свой нахальный рот сотрясением.
— Я же отправил тебя допросить его.
— Это так, но мы обычно допрашиваем членов семьи, даже если нет причин полагать, что они непричастны.
— Насколько я могу судить, Люк далек от звания законопослушного гражданина, но он порядочный человек, и он, благодаря своей глупой попытке провести собственное расследование, он стал еще более причастен к нашему делу.
— Сэр, я не сплю с ним. И даже если бы хотел, мое состояние в ту ночь, когда он навещал меня, не позволило бы мне.
Дэнверс вздыхает:
— Я забыл, как медленно восстанавливаются люди.
— Да, мы слабаки по сравнению с вами, — Какого это, не быть человеком? Быть практически неуязвимым и бессмертным? Не думаю, что хочу это знать.
— Сотрясение повредило твой мозг сильнее, чем я предполагал? Обычно ты не такой язвительный.
Да что со мной такое?
— Возможно, сэр. Знаю, звучит странно, но я не чувствую себя собой.
— Ты уж постарайся вернуться в строй как можно скорее. Я заеду, чтобы узнать больше о характере вашей с Люком беседы.
— Я могу прийти…
— Нет, ты останешься дома.
Я провожу время, пока ожидаю Дэнверса — и, возможно, моего отстранения от дела — в попытках раскопать информацию о делах кузенов Люка, несмотря на то, что это последнее, что Дэнверс хотел бы, чтобы я делал. Ну, не считая общения с Люком. Этого он хочет еще меньше. Кстати, кузены Люка весьма неприятные личности.
Я смотрю на наручные часы. Дэнверс будет здесь в любую минуту. Я закрываю ноутбук, оставляю его на кровати, а сам усаживаюсь на диван. Я начинаю переключать каналы, так что, когда он придет, то увидит, как я просто отдыхаю и смотрю телевизор.
«Держи свой рот закрытым, и пусть он говорит».
Я ведь смогу сделать это? Я не знаю, что со мной было не так во время разговора по телефону. Обычно я сама порядочность и послушание. Может, я просто устал быть чертовски правильным, вечно подлизываться, изображать само очарование. И все же, мне стоит держать себя в руках при Дэнверсе. Он не всегда-следую-правилам парень, но могу оттолкнуть его своим поведением.
Дэнверс стучится лишь раз и входит в мою квартиру. Видимо, Джейсон дал ему свой ключ.
— Разве я не должен пригласить тебя? (Прим. переводчика: Герой имеет в виду легенду о том, что вампир не сможет попасть в дом, если его не пригласить войти.)
— Пригласить меня? — отвращение на его лице заставляет меня улыбнуться, — Чему они учат вас на этих сверхъестественных курсах, преподаваемых в академии?
Я знаю, что это устаревший фанатичный бред:
— К черту курсы.
— Вам, наверное, говорили стрелять в нас каждый раз, когда видите нас.
Я пожимаю плечами:
— Да, говорили нечто подобное.
— Биксби, ты хороший коп, который совестно выполняет свою работу. На тебя никогда не жалуются. Ты очень активный. Но есть правила, которые нельзя нарушать.
Я киваю и радуюсь, что это не вызывает тошноту.
— Я пришел сюда, потому что хочу поговорить с тобой без лишних ушей. Мне нужно, чтобы ты был честен со мной. Я не буду отчитывать тебя, но если я снова поймаю тебя на приятельских отношениях с подозреваемым, мне придется донести на тебя. Понимаешь?
— Да, сэр.
— К тому же, не проси больше Натали помочь тебе нарушать правила, любые правила, установленные полицией из АОП или врачами.
— Да, сэр, — отвечаю я, глядя на свои ноги. Я чувствую себя, как пристыженный школьник, хотя, мои учителя не были вампирами.
Дэнверс улыбается:
— Я знаю, что она сама настояла на том, чтобы помочь тебе, но ни Вулф, ни я не хотим вовлекать ее в это.
Никто, кроме лейтенанта Моррисона не осмеливается спорить с Вулфом или Дэнверсом.
— Да, сэр.
— Я не знаю, что на меня нашло во время телефонного разговора, — кстати, в реальности Дэнверс страшнее, чем когда говоришь с ним по телефону.
— Ничего, мне понравился твой острый язык, — если бы я не знал, как безумно Дэнверс любит Джейсона, то подумал бы, что он флиртует со мной, что встревожило бы меня больше не потому, что он вампир, а потому, что он довольно привлекателен, — Я хочу знать все, что Редтэйл сказал тебе.
— Все?
— Не стесняйся вставлять непристойные подробности.
Мое лицо заливает жар. Я запинаюсь при первых словах, но рассказываю ему все, что он должен знать. По крайней мере, я смог умолчать об интимных подробностях. Например, о том, как крупное достоинство Люка вжималось в мое бедро, или о том, как нежно он касался меня. Или как он поглаживал большим пальцем мою талию, пока целовал… Я чувствую себя предателем, пока рассказываю Дэнверсу, что Люк решил собрать для меня информацию.