Я оглядел кают-компанию. Помещение ничего так, пять на четыре, с аппендиксом кухонного уголка. В центре большой металлический стол и шесть стульев. Непонятно зачем, при штатном расписании четыре человека. Может для гостей? Есть же парочка малых складов... Большой экран на одной стене, визиопроектор над столом. Кухонька напротив стены с экраном, две двери в двух других и куча разных шкафчиков, стоячих и подвешенных, Зачем-то приютившиеся в углу, на столе, в шкафчиках и кое-где на полу коробки, коробочки и разный хлам. Живем. Вспомнилась моя каюта — и я еще больше приуныл. Работы точно на пару дней.
Оставшиеся два дня так и прошли. Наведение порядка, сортировка вещей, проверка запасов. Воробья, вместе со списком необходимых продуктов питания для научных сотрудников, послал в инфоофис НИИ Вейра. Примерил свой капитанский костюм, купленный на распродаже устаревшего офицерского обмундирования, и остался доволен. Погрузку оборудования назначили на десять утра дня вылета, встречу пассажиров на первый вечерний час. Так что завтра с утречка вылетаю.
Сообщив диспетчерам КС-5, вывел кипер с дока и, направив корабль отвесно вниз от станции, пошел на сближение с Элегией. В большом обзорном экране планета выглядела просто потрясающе: огромный, немного вытянутый, голубой шар, с густой облачной шапкой над южной частью материка. Туда мне и надо. Крепко держа в руках бразды управления, именуемые штурвалом, ложусь на маршрут, показываемый ИИ прямо на обзорном мониторе в виде тоннеля, в котором буду опускаться на планету. Можно полихачить и не следовать курсу, потом правда придется объясняться с Галактической Инспекцией, а они ребята суровые: подчиняются только руководящим планетам ЧГС, и на такой периферии, как Эления, вершат свой собственный суд. Штрафуют, штрафуют, и еще раз штрафуют. А какой смысл отбирать летную лицензию, когда можно раз в пару лет штрафовать практически каждого пилота?
Курс ИИ закончится с преодолением верхних слоев атмосферы, а там отведу душу и проверю эту консервную банку на фигурах высшего пилотажа.
Через пятнадцать минут после выхода из КС-5, я подлетел к космодрому НИИ. Эту площадку, залитую асфальтолитом, больше хотелось назвать стоянкой флаеров, и мне, чтобы не расплющить чье-то, стоящее чуть ли не в центре, корыто, пришлось парковать кипер с дальнего края от строений.
Я стоял под деревом с огромной пушистой кроной. Мелкий противный дождик лишь слегка шелестел где-то у самой верхушки. Площадка на удивление оказалась в очень живописном месте. Я будто оказался в лесу, на краю небольшой полянки, и единственным признаком цивилизации (не считая транспорта) служил небольшой кирпичный домик с плоской крышей. Два дюжих парня и один робот-погрузчик сноровисто таскали коробки из большого флаера, так некстати стоящего в центре площадки, в кипер. По их уверениям, научное оборудование нельзя перевозить в безатмосферном пространстве, и идею засунуть все это добро в пустующий машинный отсек через нормальный грузовой люк, пришлось забыть. Вот они и носили коробки через шлюз, коридор, спускали по лестнице, протаскивали через аварийную переборку и сгружали в складе. А я пытался вспомнить весь список своих обязанностей. Прямых указаний выполнять погрузо-разгрузочные работы у меня там не прописано, но глава экспедиции и мой непосредственный начальник, а это значит, что в выносе этого безобразия я буду принимать непосредственное подневольное участие. Справились они быстро, буквально минут за десять, что мне добавило немного оптимизма.
Как капитану, следовало проявить уважение и встретить пассажиров у трапа корабля. Нахлобучив любимую кепку, в назначенное время я вышел наружу. Меня уже ждали.
По словам профессора Вайсберга, в научную экспедицию на Черную Звезду вошли светила НИИ. В представленных документах ими оказались: Эрл Террайн — профессор непонятных космических наук и глава, Сергей Орлов — доктор совершенно непроизносимых наук, Янав Нейнштейн — референт профессора и Ниа Калгари — оператор научной техники.
Вся эта пестрая компания предстала передо мной воочию. Профессор оказался пожилым, крепким, светлоглазым и светловолосым, чуть выше меня ростом, чуть полноватым, в дорогом, прекрасно сидящем костюме. Рукопожатие меня не разочаровало — кости будто затрещали. Сергей Орлов явно сдержался, чтобы руку не доломать. Чуть ниже Террайна, но такой широкий и мощный, что на его фоне профессор казался стройным и гибким. Черные глаза, темные волосы, выражение лица и вся поза выражали каменное спокойствие и безразличие к окружающему. Референт, молодой, стройный и подвижный, скользнул по моей ладони, и отбежал, схватив за ручку огромную сумку, пытаясь оторвать ее от земли. Да, такому хорьку не то что сумку, дипломат страшно доверить нести.