И, даже помня об этом, я решил все‑таки отложить решение важных вопросов на удобное время, а сейчас занялся конкретным делом – посадкой. Для исключения разных нештатных и случайных событий, отбросил все волнения, заботы и настойчивые мысли.
– Воробей, выведи показания всех систем и запускай полную проверку.
– Принято, капитан.
– Второй пилот, на страховке.
Ли, расположившаяся в соседнем кресле, не отвела прилипнувшие к обзорному монитору глаза. Согласен, зрелище завораживающее и красивое, но это не повод нарушать дисциплину.
– Второй пилот?
– А, да, принято, капитан, – пробормотала девчонка.
Я вздохнул. Не знаю, чему на военных кораблях учат вторых пилотов, но вот явно кому‑то не хватает собранности в ключевые моменты.
– Системы протестированы, неполадок не обнаружено, – доложил ИИ.
– Выводи траекторию и погнали.
Воробей добавил на монитор привычный тоннель расчетной траектории и я не стал лихачить, а осторожно вписал кипер в предложенный маршрут и потихоньку пошел на снижение к поверхности планеты.
Странно, но совсем не появилось горячки и настороженности, шестое чувство явно спит и не собирается просыпаться, да и тот факт, что мы, в общем‑то, заходим на посадку с полуразобранной установкой главного движка, тоже совершенно никак не сказался на общем психологическом состоянии. Постоянные блики на обзорном мониторе от сверкающих молний, завихрения атмосферной смеси, мерцающие настороженные огни – и ни капли волнения. На миг скосив глаза в сторону, заметил восторженно распахнутые глаза второго пилота. Вот кто наслаждается картиной, и похоже, если в меня сейчас ударит молния, ИИ отключится и кипер камнем пойдет на сближение с твердым скальным основанием планеты, Ли не заметит перемен и все так же будет наслаждаться открывающимся безумным видом.
Выключив межпланетный двигатель, перехожу на обычные планетарные движки. Возникший за спиной гул подтвердил включение плазменных ускорителей, и скорость постепенно стала снижаться, стремительное падение перешло в плавный спуск, но никакого дискомфорта не возникло. Ждем попадания молнии и перегрузки?
Направив на поддержание защитного поля все свободные резервы реактора, я еще больше уменьшил вероятность аварийной посадки, хотя, по невнятному ощущению, можно вырубить вообще всю защиту и спокойно добраться до Лабиринта. Откуда возникла такая уверенность?
Задумавшись над возникшим вопросом, я очнулся в тот момент, когда на обзорном экране проявились очертания знакомого круглого зала с такой неприветливой дверью переходного шлюза. Посадка прошла настолько спокойно и штатно, будто я сажал кипер на любимую поляну на берегу моря, и только глаза второго пилота, немыслимым образом распахнувшиеся на пол лица, подтвердили неоспоримый факт: удачная посадка на Черную Звезду состоялась. Где все эти спецы, окрестившие эту странную планету "черной дырой Элении"? Скорее всего, сидят дома в огромных удобных креслах, попивают любимые расслабляющие напитки и до хрипоты и боли в натруженных пальцах доказывают невозможность того, чего никогда в жизни не пробовали сделать. Даже мысли о подобном у них не возникало ...
Яростно покрутив головой, отогнал странно расслабленные мысли.
– Зависла? – помахав рукой перед носом и не заметив реакции, поинтересовался состоянием вменяемости второго пилота.
– Красиво так, – восхищенно пролепетала Ли.
– И что красивого?
Скосив на меня глаза, Ли ответила в своем излюбленном стиле:
– Вот ты бесчувственный.
– А ты такая впечатлительная, что если бы с кипером что случилось, и не заметила бы, – язвлю в ответ.
Ли строго на меня покосилась, задумалась на минутку и выдала:
– А ты здесь для чего?
***
Простой вопрос Ли поставил меня в тупик. А действительно, спрашивается, для чего я здесь? Меня самым наглым образом "выставили за дверь", но я вернулся. И при этом, находясь на Элегии, я постоянно чувствовал, что мне необходимо быстро решить дела и вылететь на Черную Звезду, хотя никаких реальных предпосылок для этого и не было. Контракт? Оказался обычной подделкой. Мое решение вернуться обратно? Да кто в этом мире не нарушает собственные обещания, если они не приносят дивидендов?
Как бы там ни было, а я, заварив чашку кофе, присел за стол и занялся решением важного вопроса: "Что я тут делаю"?
– Витаем? – Ли присела напротив.
– Составляю стратегически важные планы.
Девчонка серьезно покивала:
– С подобным выражением на лице знаешь, где сидят?
– Видела? – интересуюсь с сомнением.
– Догадываюсь, – показав язык, ответило нахальное создание и уткнулось носом в кружку.
Ли помолчала, поерзала на стуле, внимательным взглядом обвела кают‑компанию, делая частые остановки и, видимо, что‑то изучая, наконец, не выдержала:
– Когда выступаем?
– Я завтра утром иду в Лабиринт, а ты остаешься охранять Воробья.
– А ты?
– Что я?
– Кто тебя будет охранять?
– От хомячков отобьюсь сам.
– У‑у‑у‑у, – Ли надула губки, – а ты знаешь, у них острые зубки, и они такие злюки‑и‑и‑и ...
– На кипере тебе не будет скучно. У Воробья большая библиотека новых фильмов.
– Знаю я, какие фильмы предпочитают молодые одинокие пилоты, – сверкнув глазами, веско поделилась своим мнением Ли, – меня они не интересуют.
– А что тебя интересует? – устало спрашиваю и прикидываю, что самый простой вариант: закрыть неугомонную девчонку в каюте и смыться.
– Приключения, полеты, лабиринты, – закивала Ли, подтверждая каждое слово.
Тяжелый и длинный выдался день. Столько нерешенных вопросов и неясностей, стремительный полет к Черной Звезде и посадка, а тут еще жизнерадостное создание заставляет напрягаться. Я вздохнул:
– Слушай, займись чем‑нибудь, а я пойду, отдохну.
И, поднявшись, поплелся в свою каюту, оставив недопитую чашку любимого напитка на столе.
***
Да‑а‑а. Все‑таки, перед тем, как что‑нибудь сказать, следует хоть немного подумать. Потому как твои мысли на счет восприятия некоторых фраз другими людьми еще не гарантируют, что тебя поймут правильно, или приблизительно близко к оригиналу.
Вчерашний день был длинным и тяжелым не только для меня – по крайней мере, так казалось. Но, похоже, я ошибся. Очень сильно.
Первая мысль, которая меня посетила, когда я зашел после продолжительного сна в кают‑компанию, оказалась очень красноречива: "Где это я?".
Стол покрыт цветной тряпкой, на шкафчиках развешано непонятно что, да и вообще, в самых неожиданных местах, прилеплены висюльки, магнитики, цветные ленточки, перемигивающиеся украшения. А где самый важный на этой посудине аппарат? Сидит и дрожит от страха в темном тесном закоулке?
За столом обнаружилась и виновница всего этого бедлама, спокойно грызущая печенье и прихлебывающая из моей чашки. В этот раз Ли сменила привычную полувоенную форму на что‑то цветастое в стиле "попугаи удавятся от зависти". Видимо, все‑таки небольшая авария при посадке случилась: замкнуло мозги у бедной девочки.
– Это что за карнавал?
– И тебе добрый день, – спокойно ответила Ли, внимательно наблюдая за мной.
– Я спрашиваю – это что такое? – и махнул неопределенно рукой.
Ли, невозмутимо жуя печенье, старательно выговорила:
– Придала жилой вид этому заброшенному помещению.
Все ясно. Такой легкий намек на то, что если я оставлю неугомонное создание на борту, то подобное приведение к "жилому виду" ожидает все помещения бедного Воробья. Реальная угроза.