Винклер сам еще раз, в 1911–1912 годах, вел раскопки в Богазкёе. Он тогда был уже смертельно болен, и его постоянно сопровождала медицинская сестра, которую он из-за условностей, распространенных среди местных жителей, вынужден был выдавать за жену. Д. Г. Хоггарт, К. Леонард Вулли и Т. Е. Лауренс в 1911–1914 годах вели раскопки на Сирийской границе, в Кархемише. Глиняные таблички Винклера были доставлены в Берлинский музей, трофеи раскопок в Кархемише — памятники и иероглифические надписи — в Британский музеи, большая их часть позже попала в Анкару. Однако к этому времени дальнейшие исследования застопорились. Что-то должно было произойти. Следовало взглянуть на все под новым углом зрения. Но разве не существовало такой возможности? Разве не представлялось неизбежным, что теперь инициатива должна была перейти от археологов к языковедам?
Винклер расшифровал много глиняных табличек из архива Богазкёя, но очень много еще оставалось неразгаданных — составленных на неизвестном, непонятном языке арцава, т. е. на хеттском. Сама собой напрашивалась мысль искать недостающие сведения именно в хеттских текстах, иначе говоря, дать объяснение хеттам через хеттов.
В завещании Винклера, скончавшегося в 1913 году, имелись некоторые указания на то, что он много лет работал над расшифровкой хеттской клинописи. Однако никаких рукописей найти не удалось.
Потом началась первая мировая война. Раскопки были сразу же прерваны (только некоторые турецкие ученые продолжали работать в отдельных местах, однако (несистемно и малоуспешно). Прервалось также многолетнее плодотворное трудовое содружество английских и немецких ученых — между Берлинским и Британским музеями стояли пушки. Поневоле пришлось перенести исследования с полей раскопок в кабинеты ученых.
Именно в кабинете ученого и произошло открытие, которое помогло молодой науке хеттологии расширить исторические горизонты, — расшифровка, вернее скачать, открытие языка хеттской клинописи.
II
Тайна надписей
Глава 4
Об искусстве дешифровки
В древней истории и археологии нет ничего более загадочного, чем искусство «черной магии», чтения надписей, пролежавших под землей тысячелетия. Люди, начертавшие эти письмена, принадлежали к народу, который вымер очень давно и с которым нас не связывает ни расовая общность, ни даже историческая преемственность.
Объяснение основных принципов «черной магии» при всем желании нельзя сделать развлекательным чтением, оно требует от читателя особой сосредоточенности. Поэтому я советую нетерпеливым, тем, кто спешит узнать о судьбах хеттов, пропустить четвертую и пятую главы и вернуться к ним позднее. Тем же, кто не боится известного напряжения, мы предлагаем следовать нашему изложению.
Существуют различные аспекты дешифровки — об этом нельзя забывать. Например, латынь — давно мертвый язык, но и сейчас мы пользуемся письменностью этого языка, каждый может прочесть надписи на римских триумфальных арках, которым насчитывается по две тысячи лет. А многие могут не только прочесть, но и понять их. Латынь как разговорный язык исчезла вместе с Римской империей, но как язык науки она продолжала существовать и существует вплоть до наших дней. Это мертвый язык, но он не забыт, изучение его не прекращается.
К сожалению, такого положения не создалось в отношении большинства языков Древнего Востока.
Археологи прошлого столетия извлекли из песка и праха множество письменных памятников — надписи на камнях и глиняных табличках, печати, деревянные книги и папирусы. Некоторые из этих памятников были написаны знаками, известными ученым, но на непонятном языке. В других случаях, наоборот, было точно известно, на каком языке написан памятник, но знаки письма прочесть было невозможно. И, наконец, среди письменных памятников находили и такие, которые пыли написаны на непонятном языке и неизвестными паками. Последняя трудность состояла в том, что это были памятники народа, о существовании которого ничего не знали.
Перед такой тройной загадкой оказался Вильям Райт, когда выломал из стены «Гаматский камень», покрытый незнакомыми ему знаками на незнакомом языке, — памятник неизвестного народа.