Окруженный пышной свитой, муж принцессы заметил стоявшего в стороне старика в залатанной матросской блузе и сразу узнал в нем своего отца. Он подошел к старому лоцману и спросил:
— Ты не узнаешь меня?
— Нет, — ответил старик, с удивлением разглядывая разодетого в шелка и драгоценности господина.
— Я твой сын, которого когда-то увезли на корабле в королевство Нац. Принцесса — моя жена. Скажи мне, как поживает матушка?
— Очень горюет по тебе, совсем состарилась.
— Утешься отец, я приехал, чтобы обеспечить вас на старости лет, — сказал ему сын и, вернувшись к сановникам, объявил, что они с женой остановятся у старого лоцмана.
Молодые супруги жили в Булони третью неделю, когда мать, не чаявшая души в своем единственном сыне, как-то спросила его:
— Сынок, почему никто еще не видел лица твоей жены?
— Так принято в королевстве Нац: муж может увидеть лицо своей жены лишь после того, как она станет матерью. Перед отъездом я дал тестю клятву, что не нарушу этот обычай.
— Будь я на твоем месте, — сказала мать, — я все же не успокоилась бы, пока не узнала, кого мне дали в жены — красавицу или урода. Если с умом взяться за это дело, то твой тесть ничего и не узнает.
Сын лоцмана передал жене слова матери.
— Хорошо, — сказала принцесса. — Только я боюсь, как бы об этом не проведал отец: ведь при его дворе состоят все волшебники нашей страны. Тогда он жестоко покарает нас обоих.
И она откинула чадру. Но когда муж поднес светильник к ее лицу, искра свечи обожгла молодой женщине щеку.
— Ах! — воскликнула принцесса. — Этого я и боялась. Теперь мы погибли,
Их корабль покинул Булонь и скоро прибыл в Нац. Как только молодой француз сошел на берег, король спросил его:
— Не нарушил ли ты клятву, которую дал мне перед отъездом?
— Нет.
— Если окажется, что это не так, горе вам обоим!
В тот же день он позвал к себе дочь и спросил:
— Муж видел твое лицо?
— Нет, батюшка.
— Если ты говоришь неправду, я покараю тебя гак же, как и его.
Он заставил принцессу поднять чадру и, увидев ожог, страшно разгневался:
— Негодная! Прочь с глаз моих, и чтоб никогда больше не видел тебя!
Он велел созвать всех волшебников, фей и колдунов и, когда они явились, приказал им превратить зятя в такого урода, какого еще свет не видывал.
— Пусть он ослепнет на один глаз, а на другой окосеет! — сказал один из колдунов.
— Пусть рот его растянется до ушей! — проговорил другой.
— Пусть у него вырастет горб спереди! — вставил третий.
— Пусть его нос сделается таким, какого еще ни у кого не было! — сказал четвертый.
— Пусть голова у него будет посажена задом наперед! — добавил пятый.
— Пусть он охромеет, и пусть одна нога у него будет вывернута наружу, другая — внутрь! — выкрикнул последний из колдунов.
По мере того, как они произносили свои заклинания, несчастный зять короля становился все безобразнее, пока не превратился в урода, какого еще свет не видывал. После этого король приказал выгнать его из города.
Бедный калека мог передвигаться с большим трудом. Долго брел он по дороге, пока не очутился у маленького домика, на пороге которого сидела старушка. Это была старая фея. Ее забыли позвать во дворец, когда король решил наказать своего зятя. Калека вежливо поздоровался с ней.
— Ты уж не зять ли короля? — спросила старая фея.
— Увы, это я.
— Славно же тебя разукрасили! Но, к счастью, в моем чулане кое-что найдется для тебя.
Она принесла из чулана палочку и сказала:
— Когда соседка Марго нынче утром рассказала мне о твоем несчастье, я решила: чем могу, помогу бедному французу, если судьба приведет его ко мне.
Старая фея коснулась его своей палочкой, и он прозрел на оба глаза и перестал хромать, нос и рот его уменьшились наполовину, из двух горбов остался только один, голова сидела уже не задом наперед, а только набок.
Она дала ему записку к своей соседке Марго с просьбой сделать королевского зятя прекрасней, чем он был раньше. Сын лоцмана от всей души поблагодарил старую фею и ушел от нее не такой печальный.
Войдя в дом соседки, он передал ей записку и сказал:
— Добрый день, уважаемая Марго.
— А, ты зять короля! Хорошо, я докончу начатое.
Она взяла палочку, коснулась ею сына лоцмана, и он превратился в стройного, прекрасного лицом юношу. После этого Марго сказала ему:
— Если ты захочешь домой, вот тебе клубок — брось его на землю, он будет катиться вперед и указывать дорогу. Возьми еще вот это копье. Ты поразишь им любого, кто попытается взять тебя в плен.
Добрая Марго дала ему хлеба, мяса и предупредила обо всех опасностях, которые ждут его в пути.
Он поблагодарил ее и отправился за клубком. Скоро клубок привел его в лес. Шел он по лесу и вдруг увидел льва, справа — медведя, а слева — леопарда. Заметив его, звери зарычали. Тогда сын лоцмана отдал половину хлеба льву, другую — медведю, а леопарду бросил мясо. И звери пропустили его, не тронув.
К ночи он увидел среди леса ярко освещенный замок. Клубок вкатился во двор, скакнул на крыльцо, и двери сами распахнулись. Сын лоцмана вошел следом за клубком в замок и сел обогреться у камина. Невидимая рука расставила на столе еду и питье. Утолив голод и жажду, он лег на мягкую постель, а когда утром проснулся, увидел на столе приготовленный кем-то завтрак. Поев, он собрался было покинуть замок, как вдруг появились девицы в белых платьях и загородили ему дорогу, предлагая потанцевать.
— Нет, — ответил он.
Тогда девицы повернулись и ушли. Последняя из них обронила на лестнице стеклянный башмачок. Сын лоцмана поднял его, а девица обернувшись в дверях, сказала:
— Если я тебе понадоблюсь, возьми этот башмачок и шепни: «Явись, прекрасная девица!» — и я тут же услужу тебе.
Сын лоцмана снова пустился в путь вслед за клубком, как вдруг увидел на дороге три огромных призрака.
— Куда ты идешь, ничтожный червь, прах от ног моих?! — закричал страшным голосом средний призрак.
Сын лоцмана взял стеклянный башмачок и шепнул:
— Явись, прекрасная девица!
— Что я могу для тебя сделать? — послышался знакомый голос.
__ Пусть эти чудовища рассыплются пылью и ветер развеет ее.
В тот же миг желание исполнилось, и сын лоцмана отправился дальше.
Долго шел он и наконец пришел в Булонь, к своим родителям. Они теперь жили безбедно, с тех пор как сын с принцессой оставили им немалую сумму денег. Но молодой француз все больше тосковал по своей жене. Однажды он взял стеклянный башмачок и вызвал прекрасную девицу.
— Я хочу наказать моего тестя, так жестоко поступившего со мной, — сказал он.
— Найми корабль, возьми с собой двадцать девять матросов и смело пускайся в плавание. Об остальном не заботься, — отвечала девица.
Подплыв к столице королевства Нац, корабль салютовал двадцатью одним пушечным выстрелом. Начальство порта явилось осведомиться, кто прибыл на этом корабле и что ему угодно.
— Мне угодно взять город, — сказал сын лоцмана. Когда эти слова передали королю, он расхохотался и велел своим офицерам:
— Спросите этого наглеца, когда он предпочитает пойти ко дну — сегодня или завтра?
— Завтра я займу свое место на троне, — ответил сын лоцмана.
Взбешенный король приказал потопить корабль и согнал для этого в порт всю армию. Но каждый раз, когда солдаты собирались дать залп, они все, как один, начинали отчаянно чихать и никак не могли взять прицел. Вооружившись копьем, которое ему дала добрая Марго, сын лоцмана невредимым прошел сквозь ряды войск, ворвался во дворец и убил злого короля.
Потом он отправился на поиски своей жены, которую по приказу отца выгнали из дворца, чтобы она не попадалась ему на глаза. А когда нашел ее, они на радостях задали пир на весь мир. На всех перекрестках стояли бочки с вином, а по улицам бегали жареные поросята с перцем в ушах, с горчицей в зубах, с ножом и вилкой в боку, и каждый, кто хотел, мог отрезать себе кусок.