— Тогда тебе придется заняться еще и этим, дорогая. Смотри, последние цифры отчетов по доходам населения….
Но она уже не слушала его. Накрыла пальчиком губы, нежно поцеловала, оплела руками шею, скользнула на колени.
Она была теплая и мягкая после горячей ванны, пахла ночной фиалкой и свежестью. И Урмэд, с тоской и стыдом вспомнил, что полноценно купальню на ночь так и не посетил.
Осторожно поцеловал её шею за ухом. Отстранился, вынул новый документ.
— И это всё? — наиграно-обиженно возмутилась Иэнель, надувая губки.
— Нэль, пойми, я…
— Не хочу ничего понимать, — спокойно заявила она, развязывая воротник его рубахи, стягивая шерстяной дублет с плеч, — Я тебя хочу…
Урмэд удивленно посмотрел на нее.
— Ты не…
— Мэд, я может и принцесса, но хочется думать, что не совсем ханжа и недотрога. Если бы я тогда хотела, то, как только вы ввалились в комнату, прыгнула бы в портал. Да, всё это было не совсем приятно, я бы сказала, совсем неприятно, но я выбрала это сама. Там был ты, а не Рахнард или кто-то еще, и я благодарна тебе, что, рискуя своим положением смог меня защитить, пусть и таким образом. И вообще, не все тогда было так … плохо. Иэнель застенчиво опустила глаза, игриво покусывая нижнюю губку и уткнулась ему в висок, жарко дыша в ухо.
Приподняв бровь, Урмэд отстранился и удивленно посмотрел ей в глаза.
— А с этого места поподробней — пробормотал он, теряясь в ее ласках.
Она нежно коснулась ладонью его щеки, волос, привлекая к себе, заставляя забыть обо всем. Поцеловала в напряженные губы, чувствуя, как он расслабляется, принимает ее, отвечает ей.
И он словно ожил. Бумаги полетели на пол, едва не угодив в камин. Его руки скользнули по пеньюару, под пеньюар… Содрав с нее тонкую ночнушку, подхватил и понес на кровать.
Иэнель почувствовала на себе тяжесть его тела, тихонько застонала и выгнулась, позволяя ему ласкать себя. Наслаждалась каждым прикосновением, ощущая его в себе — нетерпеливого, быстрого, чувственного… Обхватила ногами торс, порывисто подалась навстречу. Ей нравилось быть беззащитной. Только с ним она могла быть слабой, кроткой, послушной, но знать, что на самом деле он позволит ей быть любой. Она была вся его, а он был всем для неё.
Позднее, Иэнель лежала на скомканной постели и лениво вспоминала, когда были её последние регулы. Но Урмэд вернулся из купальни и не дал сосредоточиться. В этот раз они всё проделали неторопливо, размеренно, наслаждаясь друг другом сполна, а не впопыхах.
Тихо вышел из спальни, когда понял, что Иэнель задремала. Сна не было, хотя день был нелегким.
Тяжело оперся ладонями о каменную столешницу туалетного столика совмещенного с раковиной. Выдохнул. На стенах уютно мерцали два светильника выхватывая из темноты давно привычные фигуру и лицо. Хмуро посмотрел на отражение в зеркале.
Он редко страдал меланхолиями и считал, что все его шаги взвешены, просчитаны поэтому не подлежат сомнениям и сожалению. Но множество вопросов давно роившиеся в подсознании всё это время, именно сейчас вылезли-таки наружу.
«Что будет с Озерным Лесом? Ведь лорды вряд ли поверят, что он — это он. После скандала Офлейфу не быть регентом и придется избирать нового главу Совета и Дома. Тогда, кто это будет и доверять ли ему свою тайну? Но согласится ли кто-то править от его имени?
Какую роль отведут ему в обновленном Дайонаре, да и захотят ли они с Иэнель разделить этот выбор.
Что он может дать ей? Ей — первой женщине Айданара и главной в его жизни. Роль жены очередного советника? — парии в собственной стране. Жены владельца полуразрушенного поместья на краю света? О чем он думал, предлагая ей кольцо? Эгоист! — глупый, самоуверенный, недалекий и… демоны бездны, может всё-таки убрать этот ожог?»
Печально ухмыльнулся своему отражению и увидел в дверях Иэнель.
— Что-то случилось?
— Просто не спится.
Она на цыпочках скользнула к ему, замирая напротив — в кольце его рук. Заглянула в лицо.
— У тебя такая тоска в глазах. Ты врешь. Может, всё же поделишься?
Урмэд усмехнулся про себя. Вот уж плакаться он не привык. Но Иэнель отчасти угадала его настроение.
— Не смей сомневаться в себе, — ласково потерлась о жесткую щеку, отвела прядь волос от лица.
Он быстрым движением усадил ее на столик, сдвинув в сторону многочисленные стеклянные пузырьки. Они долго смотрели друг другу в глаза словно вели мысленный диалог.
— Может, скажешь своё настоящее имя? — Иэнель лукаво прищурилась, в глазах застыли смешинки и неудержимое любопытство.