Поднял взгляд и увидел ее глаза. Они сияли счастьем, тихой нежностью и уходящей тревогой. Она несомненно узнала его. Не могла не узнать!
Молча спустилась, неся в руках небольшую подушечку с наградной брошью. Изящным движением руки откинула в сторону край его длинной накидки. Молча приколола подарок к лацкану длинного колета. Он поймал ее ладонь и чуть касаясь губами нежной кожи, поцеловал в запястье. Она, почти не разжимая губ, застенчиво улыбнулась и яркий румянец залил бледные до этого щеки. Развернулась, молча вышла в сад.
Со стороны это выглядело совершенно обычно, строго по протоколу, но для них происходящее являлось полным ошеломлением, взрывом чувств, бурей эмоций.
Эндвид понял, что произошло и быстро объявил фуршет.
Тайрен тут же стал отрезан от раскрытых в солнце дверей напирающими на него подданными и старыми, потерянными и вновь обретенными друзьями. Все хотели к нему прикоснуться, обнять, сказать что-то доброе, а ему хотелось только одного — быть рядом с той, что сейчас покинула его.
Ей надо было остаться одной, обдумать, переварить, принять и понять происходящее. Иэнель вынула два кольца, так и висящие на цепочке на шее.
«Вот почему его кольцо мерцает в такт биению сердца. Раньше она думала, что это происходило из-за нее, а теперь стало понятно — потому что он просто был жив. Жив вопреки всему. Жив тогда, когда ей пришлось взвалить на себя всё…
За что он так с ней? Это было жестоко! Но стоп, это плохие мысли. Наверняка, этому есть разумное объяснение. Однако, как больно…».
Иэнель уселась на лавочку в ротонде и прислонилась разгоряченным лбом к холодному, белому камню колонны. Сдерживать чувства было невыносимо трудно. Ошеломление, счастье, возмущение, нежность, ликование…. Одно резко сменялось другим принося в сердце какую-то пронзительную тоску и одновременно эйфорию. Сейчас больше всего хотелось влепить ему пощечину и наорать, высказав всё, что она о нем думает — освободиться и успокоиться.
Тайрен! Теперь она вспомнила. Четвертого ребёнка Ниовинн звали именно так.
Её кто-то тронул за плечо, она вскинула голову и увидела отца. Он пришел не со стороны балкона — она бы увидела его, а со стороны главного входа, что был в начале парка.
Эндвид счел своим долгом объяснить происходящее, пока Тайрена осаждали «поклонники». В конце концов это была его идея.
Иэнель встала навстречу, долго и пристально смотрела ему в лицо.
— За что? Почему он так поступил? — выдохнула она, пряча лицо в ладонях. Горло сжалось тисками обиды.
— Это был мой приказ — вздохнул отец.
Иэнель гневно вскинула голову. В глазах закипали близкие слезы.
— Ты?! — Иэнель показалось, что она ослышалась, но серьезный, извиняющийся взгляд отца сомнений не оставил, — Но… ты же успокаивал меня тогда… как ты мог?
Отвернулась, пытаясь осознать его слова, принять их и понять. Пыталась, но… сердце противилось этому.
— Иэнель, я должен был так поступить, прости. Но подумай сама, смогла ли бы сделать то, что сделала, зная, что он где-то умирает от боли? Смогла бы ты принимать обдуманные, взвешенные решения, когда была во власти горестных чувств и мыслей. Могла ли до конца осознать, как действительно всем нужна?
— С чего ты взял, что не смогла бы? — сквозь зубы выдохнула она. Хотелось закричать, но воспитание и уважение к отцу не позволило.
— Ну посуди сама, — увещевал Эндвид, опустившись перед ней на колени, — Когда знаешь, что любимый на грани жизни и смерти, хочется быть с ним каждую минуту, держать за руку, ловить возможно последние минуты его жизни. Но все равно осознавать, что помочь, увы, ничем не можешь. Это затмевает все остальные желания и заставляет скатываться в отчаяние и сумасшествие от бессилия и обреченности.
Но также быть нужным тем, кто еще жив и требует твоих быстрых решений и такой же заботы. Поверь, я так же сидел возле тебя, когда потерял всё. С тобой были лучшие маги и врачи, они говорили одно и тоже: «если организм сильный, она выживет, если нет…»
В тот раз я упустил время, упустил тех, кто обрекли тебя на муки и боль ожогов…
— И ты решил отыграться на мне? Посчитал, что мне тоже это не нужно? Что я должна кого-то там спасти? Например, Дайонар, который забудет обо мне, как только я … А может мысль, от сознания, что он пока жив, предавала бы мне больше сил. Ты не подумал об этом?
Иэнель задыхалась от слез и обиды.
— Но ведь никто не смог сделать это лучше тебя. И это правда! Все твои решения были своевременны, мудры и взвешены. Все твои проекты и начинания увидели свет и работают. Ты заставила к себе прислушаться и дала надежду на будущее целой стране. Я горжусь тобой.