Безвыходная ситуация. Впрочем, она такая уже давно. Я годами шаг за шагом прокладывал себе путь наверх и не смогу продвинуться дальше, пока не обзаведусь наследником, который доживет до совершеннолетия и убедит мой народ, что проклятие снято. Теперь у меня есть шанс этого добиться.
Нужно лишь уговорить эту странную и, кажется, опасную женщину родить мне ребенка. Почему-то мне кажется, что все невообразимые препятствия, которые я преодолевал ранее, ерунда по сравнению с этим.
Глава 3
Грейс
Кажется, я совершила ошибку. Нервы сдают, а от скорби, мелькающей в глазах Азазеля каждый раз, когда он на меня смотрит, становится невыносимо находиться с ним рядом. Хочу поскорее со всем покончить. О гаргулье – его зовут Брэм – мне ничего неизвестно. Надеюсь только, что окажусь ужасно везучей и у него не будет волшебного замка, в котором меня можно держать. А любую обычную дверь я скорее всего смогу вскрыть.
Я не намерена нарушать свое слово. Если только чуть-чуть.
Мне нужно узнать, что случилось с мамой. Если она мертва, а все свидетельствует именно об этом, то это случилось в мире демонов, несмотря на обещанную Азазелем безопасность. Искать ответы, которые от меня скрывает Азазель, я собираюсь здесь, на землях демонов-торговцев. Так что придется ускользнуть от гаргульи и пробраться сюда самостоятельно.
Конечно, я не планирую сбегать навсегда. Как только получу ответы, вернусь и стану спутницей человека – летучей мыши.
Ситуация отнюдь не идеальная, но мне не впервой. Я же последняя представительница одной из самых известных семей охотников на монстров в мире людей, и именно ко мне люди обращаются в безвыходных ситуациях.
Внезапно меня охватывает чувство вины. Соглашаясь отплатить за сделку Мины, я думала только о себе. И только сейчас я задумываюсь о возможных последствиях моего семилетнего отсутствия. Да, есть и другие охотники на монстров. Но немногие из них занимаются этим делом так долго, как Йегеры. У них нет ни послужного списка, ни доверия, их имена не на слуху, что давало бы возможность быстро с ними связаться.
Стоило подумать об этом прежде, чем соглашаться. Или, в крайнем случае, надо было оговорить условие, позволяющее мне возвращаться в мир людей при острой необходимости. Я расправляю плечи. Поздно сожалеть. Придется разбираться с ситуацией, которую сама же создала. Да, я подписала контракт, но это не значит, что нельзя потребовать внести в него изменения.
Вот только… я этого не делаю.
Азазель собирает бумаги. Брэм поворачивается к двери и жестом велит мне идти за ним. Мы в молчании идем по коридору, которого прежде здесь точно не было, и выходим к большой арочной двери. Пожалуй, сюда пролезут крылья Брэма.
Он смотрит на меня искоса:
– Ты боишься высоты?
Я уж было закатила глаза, но сдержалась только по одной причине: нужно, чтобы он мне доверял и не приставлял круглосуточную охрану. А пока его аура почти полностью ярко-оранжевая от раздражения. Уверена, есть способ добиться его расположения, но сейчас я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Нет.
– Тогда опыт должен стать незабываемым. – Не говоря больше ни слова, он подхватывает меня на руки. Я так потрясена его наглостью, что даже не сопротивляюсь. Во всяком случае, так я объяснила это самой себе. Брэм распахивает двери, и мы падаем… в пустоту.
Я не кричу. Один из первых уроков, который усваивает член семьи Йегер – молчать в ответ на страх. На охоте крик или даже всхлип может привести к гибели.
Но, черт возьми, я изо всех сил вцепляюсь в Брэма, когда он взлетает будто бы в нескольких милях над землей. Холод пробирает сквозь тонкое платье, словно его нет вовсе. И только по этой причине я прижимаюсь к его широкой груди, а вовсе не потому, что приятно находиться в его объятиях. Мои волосы развеваются вокруг нас темным облаком.
Кажется, Брэм смеется, но я не уверена, потому что ветер уносит звуки. Не могу даже толком сосредоточиться, чтобы проверить его ауру. Мерзавец. Он сделал это намеренно.
Я не могу говорить. Не могу сопротивляться из страха упасть. Ничего не могу сделать, пока мы мчимся по воздуху. В горле ком от безвыходности ситуации. Изо всех сил стараюсь оставаться неподвижной и не ударить Брэма.
Кажется, мы летим целую вечность. Страх и холод пронизывают меня до самого нутра. Уверена, что уже никогда не согреюсь. Мне доводилось переживать пытки, такие же страшные, как этот полет.