- Не нравится мне этот пионерский слёт, не иначе как война намечается – простучал я зубами, обращаясь к псу. Пёс в это время лежал в кустах рядом со мной и тоже следил за воротами. Судя по оскалу его пасти, ему такая обстановка тоже была не по душе. Солнце припекало и после полудня, вынуждая нас переползать от куста к кусту, туда, где тень ещё оставалась. Наши тела опять заметно усохли, это стало видно по появившимся рёбрам на теле пса и по складкам кожи на моих руках. Через пару таких солнечных дней без воды мы точно превратились бы в два скелета обтянутых кожей. Отмыкать в воде я решил после того, как заберу плащ, иначе от этого родника мы не сможем далеко уйти. Приблизительно за два часа до заката я отправился в город.
За вход опять с меня взяли медную монету, стражник ещё и в лицо посмотрел внимательно, будто бы вспоминал, где он меня раньше видел. К счастью меня ни о чём не спросили и не проверили содержимое карманов, в моём случае содержимое пояса. Не поднимая головы и петляя между телег стоящих прямо посреди улицы, я добрался до рынка. Продавца одежды на месте не оказалось, вместо него стоял какой-то светловолосый парень. Осмотревшись по сторонам, решил спросить у него, куда делся тот продавец, что был вчера. Выкручивать пальцы, разумеется, свои, долго не пришлось, парень смог сам объяснить, что его хозяин скоро будет. Мне пришлось подождать, укрывшись от чужих взглядов в ближайшем закутке, заваленном всяким хламом, начиная от маленьких старых корзин и до больших бочек, тоже старых и пустых.
Продавец явился, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. В руках у него был мой плащ, туго свёрнутый и перетянутый куском верёвки. Не теряя времени, я покинул своё убежище и подошёл к только что прибывшему продавцу. Зная о том, что я глухонемой, продавец сразу показал, сколько я ему должен, используя для этого свои деньги. Просил он за свою работу одну серебряную и пять медных монет. Думаю, что он заломил огромную цену за плащ, но мне было плевать, и я отсыпал горсть монет ему прямо в подставленную ладонь. Не всё конечно а лишь половину из того что у меня было. Среди медных монет сверкнуло серебро, после чего продавец отдал мне плащ. Сдачу он нагло зажал, а она там была, потому что меди я выложил точно больше пяти монет. Требовать своё я не стал, на споры времени уже не осталось, ворота должны закрыть с минуту на минуту.
Небо быстро темнело, на улицы города опускалась ночь, народ расходился по домам, и мне тоже нужно было спешить. Повернув за угол дома, я оказался в тёмном переулке, где и решил быстро переодеться. Сбросив с себя свою импровизированную безрукавку, надел плащ. Как только я набросил капюшон на голову, почувствовал сильный удар сзади в область правой почки. От удара я сделал шаг вперёд и повернулся лицом к тому, кто меня ударил. Передо мной стоял неприятной наружности тип, с наглой ухмылкой на лице. В правой руке он держал нож, которым меня только что ударил. В нескольких шагах позади этого типа стоял ещё один романтик с большой дороги или, точнее сказать, с тёмных улиц. У того в руках была крепкая палка, длиной с полметра и обитая железом. Эти друзья пришли сюда ко мне не для того, чтобы что-то спросить, а чтобы убить меня, тихо и без затей. Бегать мне от них сейчас было просто некогда, а сами они точно никуда не торопились. Плащ я ещё не успел застегнуть и через мгновенье в моих руках появились кривые лезвия. Не ожидающий от жертвы сопротивления и плохо видящий в темноте грабитель пропустил мой удар и теперь падал на землю с почти отрезанной головой. Его товарищ оказался гораздо шустрее и, бросив свою палку, бросился бежать. Его же палка его и догнала, брошенная мной ему вдогонку. Глухой звук удара по затылку остановил его спринтерский забег, и он рухнул на землю, не добежав нескольких метров до угла здания. Быстрым шагом я поспешил к воротам, но всё равно не успел покинуть город, они уже были закрыты.