— Э-э? — я завис, пытаясь вспомнить хоть что-то из вчерашнего вечера. Но мой мозг явно решил взять отпуск и отказался выдавать информацию.
— Вчера забились вместе ехать на осмотр крутого особняка с аномальной зоной. Мы уже тебя тут много времени ждем, а ты берешь и проходишь мимо. Нормально все у тебя, а? — ситуация явно приобретала неудобный характер. Пришлось изображать понимание и принимать их в компанию. Спустились все вместе, загрузились в такси и отправились. Отправились в место, которое мне еще долго придется поминать. Место, которое стало переломным в нашей жизни…
Последние лучи заката догорали, медленно растворяясь в мутном воздухе пригорода. После долгого пути мы, наконец, оказались у цели.
По прибытию нас встретил хозяин дома и чересчур слащаво улыбнулся. Никогда не любил такие улыбки, напоминали наши «понимающих» партнеров из Штатов. С такой улыбкой можно встречать друга и с той же улыбкой спускать курок. И по роже ведь не дашь! Потому как не поймут-с.
Особняк зловеще чернел на фоне меркнущего горизонта. Он был великолепен. От подавляющих форм строения веяло чем-то неправильным, чуждым этому миру, будто архитектор решил отойти от всех канонов и дать волю чувствам. И, стоит признать, это ему удалось. Особняк идеально вписался в здешнюю атмосферу, словно он — неотъемлемая часть пейзажа. Сам дом состоял из двух этажей с большими окнами и колоннами перед входом. Белое когда-то здание сейчас частично посерело, а разбитый за домом сад, созданный для услаждения послеобеденных взоров хозяев, превратился в дикорастущие заросли. Все это в совокупности рождает ощущение чего-то инородного.
На заднем фоне виднелся лес. Тоже довольно странный: здоровые, большие деревья соседствовали с кривыми черными уродцами. Чуть дальше располагалась низина. Она являлась продолжением таинственной атмосферы, поскольку обрывала лес без намека на какую-либо опушку. Без перехода землю начинали устилать мелкие камни, а почва изменялась, становясь сыпучей, образуя длинные пологие склоны. Редкие сухие лысые кустарники спускались вниз, а что там дальше за ними видно не было.
— Жутко, правда? А там, пониже, если спустишься к дольмену, внутренности вообще от страха перекручивает. Но кому оно надо? Вы молодые, чего по могильникам лазать… А вид тут замечательный. Недалеко еще озеро есть. Все нетронутое. Оформил землю еще в девяностые. Сейчас такую хрен получишь. В общем, если купите, не пожалеете. Будет у вас дачка своя, на природе, отдохнуть если… — он еще продолжал что-то вещать, я же делая лицо кирпичом, потихоньку осматривался. Место производило хорошее впечатление. А главное оно было на отшибе. Как сюда только провели все коммуникации — непонятно. Видимо хозяин постарался. В конце концов, решил сам осмотреть дом с братками, которые уже разошлись, осматривая особняк. Да и тучи на горизонте тонко намекали, что буря похоже собирается вернуться и надо бы побыстрее все решать.
Осмотр дома не занял много времени, нас все вполне устраивало. Парни сидели в саду и похмелялись. Весельчак где-то нашел гитару и исполнял КиШа. Я же тем временем оформлял бумаги… Гады.
Хотелось в этот момент погулять в одиночестве, ощутить вкус веков и тайн. Узнать о чем говорил бывший хозяин дома. В голову лезли различные сюжеты из Стивена Кинга, которые я смаковал как хороший коньяк.
Выкуривая сигарету за сигаретой, я стал спускаться в низину. Лишь через сотню метров, оглядевшись, я понял, что низина похожа на чашу. И где-то ниже находится дольмен. И чем ниже я спускался, тем менее уютно себя чувствовал в этом месте.
Здоровая растительность уступала место скрюченным деревьям и лысым кустарникам. Сложилось впечатление, что с этим местом поиграл безумный скульптор. Корневища торчали из земли, и казалось, тянулись ко мне как руки умирающих людей, не способных уйти из этого проклятого места. Повисшая в небе луна осветила холодным светом мой спуск. Могильная тишина усугубляла ощущения. Ужас поселился в каждой тени, в каждом клочке этого странного места.
Под ногами осыпалась сырая земля. Земля, что так сильно была похожа на могильную, такую же черную, влажную и рассыпчатую.
Ветра тут не было, но отчего-то скрюченные уродцы, которые лишь с натяжкой можно назвать кустами или деревьями, шевелились. Слабо, очень слабо покачивались. Вдруг в голове появляются шальные мысли: «От чего, мать его, они покачиваются?! Ветра же нет!»
Раз. Адреналин в крови выбил остатки алкогольного дурмана, и мне стало нехорошо. Мертвая тишина пробирала до дрожи, в воздухе витало нечто жуткое. Будто само место шептало в ухо: «Уходи, убирайся, тебе здесь не место, здесь опасно.» Я встряхнулся, передернул плечами и потряс головой, отгоняя непрошенные мысли. Мне сейчас только дать слабины не хватало, испугавшись детских нелепых фантазий. Ну, уж нет! Я не раз рисковал жизнью и был на волоске от гибели. И после всего этого мне испытывать страх из-за нелепых игр своего разума? Да хрен там был! Я, мать его, не в дешевом фильме ужасов!