— А так, что я недавно подписал юридический договор с третьим лицом, которое выразило готовность раскрыть мне во всех подробностях то, что случилось с моим племянником, но взамен потребовало от меня двадцать пять процентов наследства.
Судья громко призвал зал к порядку, и свой следующий вопрос Алекс задал лишь после того, как восстановилась тишина.
— Когда вы подписали этот договор, сэр Хьюго?
Хьюго вытащил из кармана ежедневник, полистал и ответил:
— Двадцать второго октября прошлого года.
Алекс сверился со своими записями:
— Накануне того дня, когда некий джентльмен свободной профессии связался со старшим инспектором Фуллером.
— Я вас решительно не понимаю, — сказал Хьюго.
— Естественно, вы же не знали, что происходит за вашей спиной. Но я обязан спросить, сэр Хьюго, что этот джентльмен предложил вам в обмен на вашу подпись.
— Он сообщил, что мой племянник вот уже год с лишним как умер, а его место обманом занял человек, который сейчас на скамье подсудимых.
— Как же вы восприняли это невероятное сообщение?
— Я не поверил, и тогда он предъявил мне несколько фотографий Картрайта и Ника. Мне пришлось признать, что они очень похожи.
— Мне не верится, сэр Хьюго, чтобы практичный человек только из-за этого расстался с двадцатью пятью процентами семейного состояния.
— Нет, не только из-за этого. В подтверждение своих слов он показал мне еще и другие фотографии.
— Другие фотографии? — с тайной надеждой подсказал Алекс.
— Ну да. В том числе снимок левой ноги обвиняемого со шрамом выше колена, который доказывал, что это Картрайт.
— Только не спеши, — шепнул сэр Мэтью. — Только не спеши.
— Быть может, сэр Хьюго, вам пора назвать этого джентльмена свободной профессии, который потребовал четверть вашего законного состояния в обмен на свою информацию?
— Я не могу назвать, — ответил Хьюго.
— Почему? — резко спросил судья.
— Потому что один из пунктов договора, — сказал Хьюго, отирая пот со лба, — предусматривает, что я ни при каких обстоятельствах не раскрою его фамилии.
Судья Хэкет положил ручку на стол:
— А теперь выслушайте меня, сэр Хьюго. Если вы не хотите быть обвиненным в неуважении к суду или провести ночь в камере, чтобы освежить память, я советую вам ответить на вопрос мистера Редмэйна и назвать суду имя этого джентльмена свободной профессии, который потребовал себе двадцать пять процентов вашего состояния в обмен на разоблачение подсудимого как мошенника. Вы меня поняли?
Хьюго охватила дрожь. Он взглянул на балкон, увидел, что Маргарет кивнула ему, повернулся к судье и сказал:
— Мистер Спенсер Крейг, королевский адвокат.
— Как говорится, дважды в «яблочко», — прошептал Алексу сэр Мэтью. — Теперь, если наш высокочтимый судья не хочет повторного слушания, ему остается одно — разрешить тебе вызвать в суд Спенсера Крейга.
Глава 13
— Доброе утро, дамы и господа, — обратился судья к присяжным. — Вчера мистер Пирсон закончил изложение версии обвинения, теперь же свои доводы вам представит защита. Посовещавшись с обеими сторонами, я попрошу вас исключить пункт обвинения, по которому подсудимому вменяется попытка украсть поместье Монкрифов в Шотландии. Сэр Хьюго подтвердил, что это не подлежит рассмотрению и что поместье, в соответствии с волеизъявлением его отца, поступило под опеку Национального фонда Шотландии. Тем не менее подсудимому по-прежнему предъявляются четыре серьезнейших обвинения.
Он благосклонно улыбнулся присяжным и обратился к Алексу:
— Мистер Редмэйн, пригласите вашего первого свидетеля.
— Благодарю вас, милорд, — сказал Алекс, вставая. — Я вызываю мистера Фрейзера Манро.
Войдя в зал суда, Манро первым делом улыбнулся подсудимому — Дэнни. На поверенном были черный фрак, брюки в тонкую полоску, белая рубашка со стоячим воротничком и черный шелковый галстук. Он коротко поклонился судье и принес присягу.
— Будьте добры, назовите свой род занятий для занесения в протокол, — попросил Алекс.
— Я стряпчий Высокого суда Шотландии.
— Могу ли я сообщить, что вы бывший президент Шотландского общества юристов?
— Да, сэр.
Дэнни про это не знал.
— Мистер Манро, не могли бы вы объяснить суду, что связывает вас с подсудимым?
— Разумеется, мистер Редмэйн. Я, как до меня мой отец, имел удовольствие состоять поверенным первого баронета, сэра Александра Монкрифа.