– Ха-ха-ха! Как же быть с прекрасной историей о бегстве и преследовании?
Мистер Рикардо покраснел. Чувствуя на себе внимательный взгляд комиссара, он выдвинул опрометчивое обвинение:
– Значит, это садовник преследовал Джойс Уиппл!
– Еще бы! – весело воскликнул Ано, поднимаясь с колен. – Теперь все наши тайны раскрыты благодаря выдающемуся уму мистера Рикардо! – Он снял широкополую фетровую шляпу и низко поклонился. – Да, это был садовник. Мисс Уиппл бежала после дождя – видите, какие глубокие следы оставили ее туфельки! – а садовник гнался за ней днем, еще до ее побега – поэтому его тяжелые башмаки оставили куда более мелкие следы в сухой почве. Конечно, он неуклюжий парень и бегает не так быстро, как она, но если он начал преследование почти за день до бегства, то в конце концов должен был ее догнать. Осталось подвергнуть садовника пытке, и через несколько минут мы будем знать все!
Ано, как буйвол, топтал тело лучшего друга, демонстрируя полное отсутствие вкуса. Выглядело это просто непристойно. Мистер Рикардо не знал, что ответить.
– Не стану возражать, – промолвил он наконец.
– И правильно сделаете, – согласился комиссар Эрбсталь.
Но настроение Ано внезапно изменилось. Подойдя к той стороне клумбы, где стояли четверо его компаньонов, он посмотрел на маленькие следы и на стеклянную дверь комнаты в башне.
– Только подумайте, насколько я озадачен, – снова заговорил детектив. – После двух часов ночи Джойс Уиппл бежит по лужайке, спотыкается о клумбу и продолжает бежать. Я так определяю время благодаря четким следам. Только после длительного дождя земля могла стать такой мягкой и вязкой. Если бы дождь еще не кончился, отпечатки ног были бы размытыми и нечеткими. Ладно, продолжим! В половине третьего кто-то проскальзывает мимо окна библиотеки, скрывается в комнате мадемуазель Тэсборо, запирает дверь и ждет, держа в панике руку на выключателе. Я спрашиваю себя, преследовал ли и догнал Джойс Уиппл некто, имеющий доступ в комнату мисс Тэсборо?
Не было никаких сомнений в том, кого имеет в виду Ано. Но мистер Рикардо никак не мог примирить это предположение с горестным возгласом, который вырвался у Робина Уэбстера, когда стало известно об исчезновении Джойс. Однако на данный момент с него было достаточно выдвижения теорий с последующим их объяснением. К тому же он видел, что Ано с беспокойством смотрит на него.
– В конце концов, возможно, вы были правы, друг мой. Что, если в этом саду произошло нечто ужасное как раз перед тем, как вы отправились в библиотеку за книгой?
– Но никаких криков не было слышно, – напомнил комиссар.
– Верно, – согласился Ано, – а в такую тихую ночь крик был бы слышен далеко. – Несколько секунд он стоял с задумчивым видом, потом пожал плечами. – Давайте пойдем по этим следам. Едва ли они приведут нас к еще худшей неразберихе, чем та, в которой мы уже оказались.
Оставив Моро заливать жидким гипсом отпечатки ног, детектив двинулся вперед вместе с Корбье, все еще держащим в руке туфли Джойс Уиппл. Мистер Рикардо обратил внимание, что избранное им направление ведет от двери в башню через лужайку и клумбу, спускаясь к реке под ветками крайних деревьев аллеи. Ано шел медленно, глядя на землю.
– Когда я был молод, от женщин была хоть какая-то польза, – ворчал он. – Они носили булавки в волосах и в одежде, роняя их на бегу. Ага! – Остановившись, детектив указал на ямку в земле, проделанную высоким каблуком, и двинулся дальше. – Они носили длинные юбки, которые за все цеплялись, оставляя клочки ткани. Л теперь одежда обтягивает их, как перчатка, и… – Он увидел еще один след каблука в траве. – Как бы то ни было, мы на правильном пути. – Ано остановился под деревьями в конце аллеи и указал спутникам на землю.
Под ветками деревьев дерн был мягче, чем на открытом пространстве. Солнце не поджаривало его, а вода капала с деревьев спустя долгое время после дождя. На полоске сырой примятой травы снова виднелись два маленьких следа совсем рядом друг с другом, словно что-то заставило беглянку внезапно остановиться.
– Да, в этом месте она чего-то испугалась и застыла как вкопанная, – сказал Ано. – Корбье, проверьте, пожалуйста, следы.
Присев на корточки, жандарм приложил к следам серебристые туфельки. Совпадение вновь оказалось полным. Мистеру Рикардо, да и не только ему, представилось жуткое видение испуганной девушки, остановившейся на бегу в темноте под деревьями, напрягшись от страха, с прижатыми друг к другу ногами, колотящимся сердцем и готовым сорваться с губ криком.
Стоя рядом со следами, Ано смотрел вперед на маленький причал.
– Ну конечно! – воскликнул мистер Рикардо. – Габара!
Детектив повернулся к нему.
– Габара «Ла Бель Симон», которая обслуживает Шато-Сювлак, привозя товары из Бордо, – объяснил Рикардо. – Она вчера была в здешней гавани с грузом и должна была отплыть назад в шесть утра с началом отлива. Вчера в шесть вечера я говорил со шкипером. Джойс Уиппл бежала, чтобы найти убежище на габаре!
– Тогда почему она остановилась здесь под деревьями в половине третьего ночи? – спросил Ано на сей раз без следа насмешки и иронии в голосе.
Мистер Рикардо сразу нашел объяснение.
– Джойс увидела мачту на фоне неба, а возможно, и фонарь, висящий среди снастей. Отсюда до гавани несколько шагов. Она знала, что находится в безопасности.
В голосе Рикардо звучало колоссальное облегчение. Он от души желал, чтобы никакого вреда не было причинено доброй и привлекательной юной леди, которая летним вечером в Лондоне поведала ему о своих страхах за подругу. Слава богу, Джойс в полной безопасности на габаре, которая вскоре подойдет к пристани в Бордо.
Но Ано не разделял его уверенности. Он стоял в мрачном молчании, поджав губы и нахмурив брови.
«Этот человек не верит ничему, если он не обнаружил это сам», – подумал мистер Рикардо, ощущая не только раздражение, но и разочарование. Ведь если Ано не поверил ему, значит, у него может быть на то причина.
– Давайте посмотрим! – заговорил наконец Ано. – Прошу всех оставаться на месте.
Он медленно двинулся вперед, внимательно разглядывая землю. С каждым его шагом Рикардо ожидал приглашения присоединиться к нему. Однако детектив продолжал свое обследование в одиночестве вплоть до причала, где оставался некоторое время, бегая взад-вперед. Потом он обескураженно развел руками и вернулся к остальным.
– Она остановилась здесь! – заявил Ано, указывая на два следа, отпечатавшихся рядом друг с другом. – Дальше нет никаких следов. На грязном гравии у причала, куда во время прилива выплеснулась вода, должны были остаться такие же отпечатки. Но их нет – только следы тяжелых башмаков. Мадемуазель Джойс Уиппл не подходила к причалу ближе того места, где мы стоим. Подождите!
Он направился сначала к реке, затем под деревья. Широкая гравийная дорожка отходила от середины аллеи и, сужаясь к концу почти вдвое, сворачивала направо к причалу. Там, где дерн граничил с гравием, Ано снова наткнулся на следы и жестом подозвал к себе спутников. Правый отпечаток указывал в сторону дорожки и помещался на самом краю дерна, а левый находился сзади него и был направлен в сторону гавани. Оба следа образовывали тупой угол.
– Теперь мы можем прочитать историю более подробно, – сказал Ано. – Выйдя из дома, девушка в панике бежит по лужайке. Испуганно оглядываясь, она натыкается на клумбу, пересекает ее и продолжает бежать, пока не останавливается, по какой-то причине парализованная страхом. Придя в себя, она бежит к деревьям на цыпочках, едва касаясь травы, снова останавливается под ветками и оглядывается на причал. – Стараясь не повредить следы, он повторял описываемые им движения, а когда остановился, его ступни образовывали такой же угол, как и отпечатки ног Джойс Уиппл. – Да, она смотрит в сторону гавани, чтобы убедиться… в чем?
Перед мысленным взором мистера Рикардо вставали мрачные картины. Возможно, Джойс разглядела корзину на борту габары и каким-то образом догадалась, что в ней спрятано. А может быть, она видела, как убили Эвелин Девениш и отрубили ей руку топором. Ему представилось видение шкипера и его двух сыновей, повинующихся беспощадным приказам… Но прежде чем Рикардо определил личность отдающего приказы, с губ Ано сорвался торжествующий возглас. Он застыл, глядя на реку, но парализованный не страхом, а вдохновением, а потом побежал назад к тому месту, где на траве поблескивали серебряные туфельки.