Мел. Тебя отпустили?
Эдна. Если они не остаются, зачем я им нужна?
Мел. Неужели все кончено?
Эдна. Да, фирма лопнула, полное банкротство. (Всхлипывает).
Мел. Ну нельзя же обанкротиться в один миг. Такие вещи предчувствуют задолго.
Эдна. Я ничего не предчувствовала… Нет, предчувствовала, но боялась думать об этом… Что же это такое твориться, Мел? Неужели все поголовно терпят крах и лишаются работы?
Мел. Ну, будет, Эдна, будет. Ничего страшного не случилось.
Эдна. Я думала, Мел, наша страна такая сильная, прочная. Если нельзя надеяться на Америку, на кого же тогда можно надеяться?
Мел. На самих себя, Эдна. Мы должны надеяться друг на друга.
Эдна. Не понимаю, как это может быть, чтобы такое солидное учреждение — и вдруг закрылось, словно маленькая кондитерская. Ведь это же большой дом, облицованный камнем и мрамором, с горгульями на крыше. Знаешь, такие фантастические фигуры наверху водосточных труб? Очень красивые, ручной работы. Им по сто лет. Завтра придут с кувалдой — крушить горгульи.
Мел. Не огорчайся, Эдна. Подумаешь, потеряла работу. Это еще не вся жизнь.
Эдна. Знаешь, о чем я думала по дороге домой? Только об одном: принять ванну! Хорошую горячую ванну. (Рыдает). И вот, пожалуйста: водопровод не работает, обанкротился.
Мел. Заработает. Все исправится, Эдна, все наладится. Не навеки же нас отключили.
Эдна (кричит). Я хочу принять ванну! Я хочу, чтобы была вода! Мел, скажи им, что я хочу принять ванну!
Мел. Эдна, вода отключена. Чтоя могу поделать? Я ничем не могу помочь.
Эдна. Постучи по трубам. Скажи им, что женщине на четырнадцатом этаже срочно требуется ванна. Мел, если я не сяду в теплую воду, я сойду с ума. Стучи.
Мел. Эдна, будь благоразумна…
Эдна (вопит). Я стучала ради тебя, почему же тебе не постучать ради меня?
Мел. Шш… Ладно, дорогая, ладно. Все в порядке.
Эдна (продолжает рыдать). Неправда. Все не ладно. Все не в порядке. Как ты можешь говорить, что все в порядке? Или в голове у тебя не всё в порядке? О боже, Мел, прости! Я не имела в в иду ничего обидного. Прости меня, пожалуйста, Мел.
Мел. Ладно, все в порядке, Эдна… Успокойся. Ради бога, успокойся.
Эдна. Я сама не знаю, что говорю, Мел, я больше не могу этого вынести. Мел, у меня не осталось больше никаких сил. Буквально никаких. Если со мной что-нибудь случится, Мел, кто позаботится о нас?
Мел. Я. Ведь я всегда заботился о тебе, правда?
Эдна. Ты, Мел?
Мел. Разве ты не можешь на меня положиться, Эдна? Ты больше не веришь в меня?
Эдна. Давай уедем, Мел. Бросим все и уедем… Пусть забирают все. Пусть наслаждаются своим городом… Оставим им их мусор, и их воров, и их должности, и их искорёженные горгульи… Мне ничего не надо. Я лишь хочу всю остальную жизнь прожить с тобой где-нибудь подальше отсюда, видеть моих девочек здоровыми и счастливыми и хотя бы иногда иметь возможность принять ванну… Ну пожалуйста, Мел… Пожалуйста…
Мел. Хорошо, хорошо, Эдна… Мы уедем… Мы уедем…
Звонит звонок у входной двери.
Эдна (громко). Несет кого-то нелегкая!
Мел. Я открою! Ты, Эдна, очень расстроена. Тебе надо отдохнуть, расслабиться. Ступай-ка в ванную — глядишь, дадут воду…
Эдна. Ладно, Мел… Прости, если огорчила тебя. (Уходит).
Мел идет к двери и открывает ее. За дверью стоит Гарри с портфелем «дипломат» в руке.
Гарри. Здравствуй, Мел… Позволишь мне войти?
Мел (удивленно). Ну, конечно, Гарри, конечно. Я и не знал, что ты в Нью-Йорке.
Гарри (понижая голос). Приехал по делам и, кроме того. Я хотел поговорить с тобой. Как ты себя чувствуешь? Поправляешься?
Мел. Не делай такое постное лицо, Гарри. Это же не больничная палата. Я вполне здоров.
Гарри входит. Мел затворяет дверь.
Гарри. Привёз тебе с дачи яблок. Вот попробуй — наливные. Я ведь помню, ты всегда любил яблоки… Сейчас тебе не противопоказано их есть?
Мел. Яблоки не влияют на голову, Гарри. Они не вызовут у меня расстройства психики. Спасибо большое. Это очень мило с твоей стороны.
Гарри. Эдна дома?