Урдус увяз в глине, намертво прилипнув к животу чудовища. Последние силы уходили на то, чтобы высвободить голову и получить возможность дышать… Вожак кричал не переставая, судорожно молотя по глиняному чреву еще свободной правой рукой, как вдруг ладонь прилипла к глине, а уже через мгновение плоть была поглощена, и Урдус с ужасом воззрился на то, что осталось от его руки: голая кость без кожи и мышц.
Офалус неумолимо шел вперед, а прилипший к его животу, точно муха к паутине, человек истошно вопил, скулил, выл от бессилия и боли, содрогаясь в предсмертных конвульсиях. На краткий миг из глиняного тела показалась рука Урдуса — белая кость — и снова исчезла в чреве чудовища.
Урдус вскрикнул в последний раз. А потом рот его заполнился кисловатой горечью сырой земли, и магически ожившая глина с жадностью поглотила его щеки, язык, растворила глаза, разъела мышцы и наконец уничтожила все тело целиком…
— О, прах и пепел! — шепотом выругалась Соня.
За ее спиной Десмос, Хубартис и остальные аргосцы замерли, потеряв дар речи от ужаса. Сверху им были отлично видны оставшиеся в живых спутники Урдуса, в испуге сгрудившиеся у озера. Не отрываясь, они смотрели на глиняного колосса, что появился из левой глазницы Черепа.
Монстр словно принюхивался, он размахивал руками, похлопывал себя по животу, как бы приминая что-то внутри. Даже мертвый, Урдус все еще бунтовал: из тела Офалуса то и дело показывались наполовину растворенные кости вожака.
— О боги! — ужаснулся Десмос и поспешил отвернуться.
— Но что это? Что? Как такое может быть? — поразился Хубартис.
Соня провела рукой по волосам, поглядела вниз, снова наверх. Она явно пыталась что-то припомнить.
— Это Офалус! — воскликнула она наконец.
— Как-как?
— Офалус! Эта такая древняя легенда, бытующая у шемитов, легенда о глиняном великане. Магия способна оживить его. О, Великая Мать! Должно быть, это работа Атхари!
— Смотрите! — Дрожащей рукой Десмос указал вперед.
Люди Урдуса закричали и бросились назад, столпившись у южного берега пруда. Офалус начал спускаться с утеса. Он передвигался медленно, неловко, с трудом сохраняя равновесие, придерживаясь рукой за выступы скалы. Кустарник хрустел под огромными ножищами, сыпались мелкие камни.
Бетос сорвался с места, побежал, споткнулся и упал, выронив меч из рук, и, поднимаясь, увидел аргосцев.
— Братья, вы только взгляните!
— Взять их! — приказал Хубартис.
Однако отряд не двинулся с места.
— Взять их! — повторил сотник разгневанно.— Будь проклято это чудовище — перед вами бунтовщики, убийцы! Никакой пощады! Лучники, к бою!
Воины торопливо вышли вперед, приладили стрелы, натянули тетивы. Первая стрела взлетела в воздух — и сразу нашла цель. За ней устремились другие.
— Вперед! — вскричал Бетос.— Бейте поганых псов! Бейте!
Но перепуганные насмерть разбойники даже не могли достойно сопротивляться. Несколько человек ринулись бежать. Аргосцы окружили остальных, отрезая им путь к отступлению. Зазвенели мечи, завязался кровавый бой. Преступники метались в отчаянии, падая под точными ударами аргосцев. А Офалус неумолимо надвигался на людей.
Раздался душераздирающий крик:
— Пощадите, оставьте в живых!
Хубартис отдавал приказы, наблюдая сверху за ходом боя. Десмос стоял рядом с ним.
— Пленных не брать! Никакой пощады! — крикнул сотник.— Убейте их всех!
Соню судьба преступников не интересовала, она видела, что через несколько мгновений с ними будет покончено. Сейчас ее тревожило другое…
Она взяла у кого-то лук и прицелилась в Офалуса. Быстро пустила одну стрелу, за ней вторую, третью.
Все попали в цель, все погрузились в эту гору глины. Даже оперение засосало. Но никакого вреда стрелы не нанесли: ни раны, ни следа не осталось на теле чудовища.
— Проклятье! — выругалась она в сердцах и, опустив лук, повернулась к Хубартису.— Мы непременно должны уничтожить его!
— Да,— мрачно согласился сотник.— И сделаем это!
— Смотрите! — простонал Десмос.
Офалус добрался до подножия скалы. С жуткой неотвратимостью он надвигался на сражающихся воинов. Вот перед ним оказался труп одного из преступников. Чуть помедлив, Офалус подступил к нему вплотную, затем опустил на него огромную ногу. Что-то омерзительно хрустнуло — и труп начал растворяться. Плоть отваливалась от костей, потом и кости втянулись внутрь чудовища.
Десмос опустился на колени, его тошнило от этого отвратительного зрелища.
Но Соня бросилась вперед. Хубартис пытался остановить ее, однако девушка не обратила внимания на его крики. Она широким кругом обошла чудовище, приблизилась к подножию скалы и полезла наверх.
Офалус повернулся, видимо ощутив ее присутствие.
Соня быстро и уверенно поднималась на скалу. Мелкие камешки посыпались из-под ног, прямо на спину чудовища, и мгновенно исчезли, поглощенные всеядной глиной. Тем временем воительница добралась до небольшого выступа чуть ниже пещеры и посмотрела вниз. Глиняный гигант находился прямо под ней. Развернувшись, он начал карабкаться по утесу следом за девушкой, разом бросив другую добычу. Должно быть, и во чреве Офалуса Атхари не забыл о своих жутких замыслах… Соня растерянно огляделась: если бы только она могла вызвать камнепад и завалить это чудовище.
Пещера колдуна оказалась совсем рядом. У входа стояла бледная и растерянная Алейла, она дрожала, как лист на ветру.
— Алейла! Алейла! — позвала Соня.
Но та словно и не слышала. Взглянув вниз, рыжеволосая воительница увидела, что Офалус оставил попытки добраться до нее и вновь направился к сражающимся воинам. Соня быстро перебралась по узкому карнизу ко входу в пещеру.
Алейла по-прежнему не замечала Соню. Та подбежала к женщине и встряхнула ее за плечи.
— Скажи мне, что происходит? Как можно уничтожить это чудовище?
Алейла обернулась. Глаза женщины были темными и пустыми, лицо застыло, словно маска. Может быть, она потеряла разум? Соня с размаху дала Алейле пощечину.
— Отвечай, слышишь! Это устроил Атхари?
Черноволосая женщина хихикнула.
— Атхари? Да, Атхари…
— Как его уничтожить? Отвечай мне! Его можно убить мечом?
— Нет, нет… Его нельзя убить. Он сожрал Урдуса…— Алейла поежилась и вдруг снова рассмеялась. По ее щекам текли слезы.— Атхари научил меня летать…
— Алейла!
— Я видела Урдуса, я летала, как птичка, а Атхари лепил из глины человека. Знаешь, что он сделал? У него была шкатулка с кровяным туманом, и он…
Соня еще раз ударила Алейлу по лицу, грубо и сильно. Похоже, на этот раз женщина пришла в себя. Она осмысленно взглянула на Соню, и глаза ее наполнились слезами. Алейла опустилась на колени и застонала.
Соня стояла над ней с мечом в руке, разгневанная и жаждущая мести.
— Алейла! Как уничтожить этого истукана?
— Ничто, ничто не может его уничтожить! — прошептала женщина.— Атхари сотворил это тело для Ордру, своего повелителя. На демоне было заклятие, чтобы он не мог пересечь воду. Но теперь они с Атхари соединились… Шемит говорил мне — теперь чары рухнули. Он бессмертен! И свободен!
— Магия! Ты можешь убить его магией?
Женщина засмеялась горьким смехом и закашлялась.
— Откуда?! Я всего лишь деревенская ведьма. Разве мне под силу такое колдовство?!
Соня выругалась от беспомощности, схватила Алейлу за волосы и посмотрела ей в глаза.
— Отвечай — как его убить! Или я сброшу тебя вниз!
— Не знаю!
— Отвечай!
— Нельзя его убить, никак нельзя! — заверещала Алейла, рванувшись что было сил, так что в руке у Сони остался лишь клок ее длинных волос.
— Атхари, Атхари! Спаси меня! Сделай меня птицей!
Соня ахнула: Алейла вдруг метнулась вперед, к карнизу, подпрыгнула… Воительница пыталась удержать ее, но слишком поздно… Черноволосая женщина рухнула вниз, тело ее ударилось о камни, отлетело, ударилось еще и еще — и наконец замерло, бездыханное, у самого берега.