29
— Разрешите войти?
— Входи.
— Сержант Машков по вашему…
Зотов жестом прервал рапорт сержанта и предложил ему сесть.
— Как дела? — спросил майор, протягивая Машкову сигареты, но, вспомнив, что тот не курит, снова убирая их в стол.
— Нормально, товарищ майор. Как говорится: "Служу Советскому Союзу!"
— Молодец, сержант. Завтра на батальонном разводе зачитают приказ о твоем награждении: отпуск на родину. Так что готовься.
Сержант засиял, как начищенная бляха на его ремне.
— Спасибо, товарищ майор!
— Да мне-то за что? Ты давно заслужил. Вернешься из отпуска — "старшего" получишь. Но это между нами.
— Могила, — протянул сержант, вспотев от удовольствия.
— И еще. К твоему отпуску и прибавлю три дня командировочных. Ты же питерский?
— Так точно!
— Во-от. По этому адресу, — майор протянул Машкову лист бумаги, — отвезешь моему другу посылочку.
Зотов достал из сейфа две литровые банки с вареньем. Оно было густое, темное, и сержанту даже в голову не пришло, что в банках, кроме того, что он видел, был еще и небольшое письмо-инструкция зотовскому приятелю.
— Насколько я знаю, — продолжал майор, — Павловск находится рядом с Ленинградом.
— Да. Полчаса на электричке.
— Сначала отвезешь варенье, иначе можешь опоздать — мой друг вот-вот должен уехать. И не дай Бог с банками что-то случится! Понял?
— Так точно! Все будет в лучшем виде!
Машков готов был не то что две банки — цистерну толкать впереди себя до самого Ленинграда, лишь бы оказаться дома.
— Ты был в группе захвата вместе с полковником Саблиным. Как он вел себя? — без всяких предисловий спросил Зотов, в упор смотря на сержанта.
— Да нормально вел, — медленно ответил Машков. — Пер, как танк, я даже удивился.
— Чему?
— Ну, штабист все-таки, московский, — как бы оправдываясь, произнес сержант. — Рыскать по лесу навыков мало.
— Значит, он хорошо рыскал?
— Честно говоря, в данном случае и дурак бы не заблудился. Следы были очень четкие, и собаки шли уверенно.
Зотов задумался, снова вытаскивая сигареты.
— Так значит, Саблин шел уверенно, — как бы спрашивая и одновременно утверждая, произнес майор. — Ну что ж, и москвичи что-то умеют. Да?
Машков еле сдержал себя, чтобы не улыбнуться, когда Зотов то ли специально, то ли непроизвольно сравнил Саблина с собаками.
— Так точно, — ничего не понимая, но решив благоразумно согласиться, выпалил сержант. Сам же подумал: "Видать, вдуют полковнику по самые уши. Не зря Зотов землю роет."
— Теперь, вроде, все, — подвел черту майор. — О нашем разговоре помалкивай. Если вопросов больше нет — свободен.
— Когда выезжаю?
— Завтра вечером.
— Разрешите идти?
Зотов кивнул.
Прошло три дня. После завтрака Зотов спустился в медчасть к Елене Николаевне.
— Запомни сегодняшнее число. С седьмого июля у тебя начинается новая жизнь, — произнес он и поцеловал женщину. — Вечером, если мне удасться переправить тебя в Ленинград, я отправлю генералу шифровку. что после внезапного осложнения ты скончалась, как говорится, в одночасье.
— А как же врачи? Не заложат?
— Не думаю. Они знают, что если откроют рты, то придется тоже самое сделать и мне, сообщив об их нелегальной торговле человеческими органами.
— Да у тебя тут бардак, товарищ майор.
— Нужно везде иметь своих людей.
— А как Мизин? Но он не выдаст, я с ним поговорю.
— Да уж, пожалуйста. Хотя на крайний случай и на него у меня найдется компромат.
— Ты опасный человек.
— Работа такая… В Ленинграде тебя встретит мой человек и предоставит жилье. Он же поможет с документами, работой, деньгами. А теперь пошли, времени мало. -
Они спустились в отсек для контейнеров. Елена Николаевна удивленно окинула взглядом холодное неуютное помещение, свинцовые и стальные ящики и черное отверстие шахты для спецотходов.
— Ты что, решил меня пустить в расход, как использованный материал? — попробовала отшутиться доктор, но получилось мрачновато.
— Наоборот…
Майор подвел женщину к одному из контейнеров и открыл крышку. Внутренние стенки были выложены поролоном и из него же сделано что-то наподобие кресла.
— Тебе придется провести в этом ящике около четырех часов. Отверстия для воздуха есть — сам проделывал. Под креслом термос с кофе. Отдыхай, набирайся сил, я думаю, тебе будет удобно. И постарайся не чихать и не кашлять.