Майор не сдержал улыбку.
— Улыбайся, Зотов, пока улыбается. А теперь слушай меня внимательно, — генерал сделал паузу, впившись глазами в Дмитрия Николаевича. — С сегодняшнего дня официально ты в отпуске, а затем будешь якобы переведен на Дальний Восток. В действительности пойдешь в группу майора Корнеева. Знаешь такого?
— Вальку, что ли? Простите, Валентина Семеновича? Мы с ним друзья.
— Да, его. Жить будешь по этому адресу… — генерал протянул листок бумаги. — Квартиросъемщики на два года завербовались в Алжир, так что хозяйничай. В Управление ни шагу. Остерегайся людей Быкова. Сейчас тебя отвезут на ближайшую станцию метро, а там дуй прямо на квартиру. Смотри, чтобы "хвоста" не было. Утром к тебе подъедет Корнеев, подробно проинструктирует и введет в курс дела.
Пока генерал говорил, Зотов думал: говорить ему о Сан Саныче или обождать. Теперь он решил сначала посоветоваться с Валентином, а там видно будет.
Генерал встал и протянул Зотову руку.
— Счастья тебе, майор. Оно тебе теперь очень понадобится. Задание будет непростое, но ты парень бравый, я тебе верю. С Богом!
Мужчины крепко пожали руки. Зотов на прощание вытянулся в струнку и круто повернувшись, направился к двери. У самого выхода генерал остановил его.
— Запомни, Дмитрий Николаевич, майор Корнеев поручился за тебя своей головой. То, что ты жив, — и его заслуга тоже.
— Я запомню это.
В коридоре ждал адъютант. Он вернул табельное оружие и, как всегда, вежливо и холодно предложил Зотову следовать за ним.
"Ну, майор, — покачал головой Дмитрий Николаевич, — кажется, мечты твоей далекой юности начинают сбываться. Но вот рад ли ты этому теперь? А впрочем, служба есть служба. Хорошо, что буду работать в одной упряжке с другом. Главное, что поверили, но вот какое задание меня ожидает?"
Когда Зотова выкинули у метро, на улице окончательно стемнело. Людской поток подхватил майора и стремительно понес вперед, кружа в водоворотах, выплескивая на берег и снова поглощая своей живой массой. Майор всегда любил толпу, но понял это только на Зоне. Приезжая в командировки, он с удовольствием погружался в бешеный ритм столичных улиц, чувствуя себя, как рыба в воде, получая не то разрядку, не то наоборот — заряд бодрости. Он смотрел на людей, всех таких разных, непохожих друг на друга, веселых и грустных, озабоченных и бесшабашных. Он отдыхал душой, видя, что есть на земле и простая, обыденная жизнь, без всех этих Зон, лабораторий, экземпляров, всего этого ужаса, присасывающегося, как пиявка, к живому телу Земли и сосущего кровь нашей и без того нелегкой жизни.
Но несмотря ни на что Зотов верил, что когда-нибудь люди забудут о животном страхе, отравляющем все вокруг, и смогут вздохнуть легко и свободно, не опасаясь за будущее свое и своих детей.
Конец первой части
ЧАСТЬ ВТОВАЯ. ВЕРШИТЕЛИ СУДЕБ
1
Лето 1983-го года выдалось жарким во всех отношениях. По стране твердым уверенным шагом маршировал новый порядок. Перестали удивлять дневные облавы в кинотеатрах по выявлению тунеядцев. и сачков. Вошли в привычку засады у пивных ларьков и в винных магазинах. Трясли трущобы и малины, притоны и рынки, магазины и базы, заводы и фабрики, мелкие конторы и крупные организации, райкомы и горкомы. Короче, трясли всех от мала до велика, наводя порядок после брежневского бардака.
В большинстве своем простой народ это приветствовал:. Он еще не знал, что такое свобода, но и то, что творилось при Брежневе, — уже не устраивало. Народ устал: жить в застое, устал чего-то ждать в необозримом будущем. А тут перемены были налицо. В первые же месяцы правления Андропова из-под прилавков магазинов стали появляться "дефициты", и за них не нужно было переплачивать или иметь блат. Ударили по пьянству, наркомании, тунеядству. Укрепилась дисциплина на всех уровнях социальной лестницы.
А что надо простому советскому обывателю? Спокойствие на день сегодняшний, вера в день завтрашний и полные прилавки в магазинах с твердыми ценами.
Многие еще помнили сталинское время, а те, кто не мог его помнить, знали по рассказам старших о “прекрасном времени чистоты и порядка" и успели уже соскучиться по твердой хозяйской руке.