— Пошли, — Бардрем уже шагал по глубокой уличной грязи. — Надо уйти прежде, чем нас заметят и дадут какую-нибудь работу.
Я последовала за ним. Вначале я следила за дорогой с колеями, следами и глубокими темными лужами. Но скоро Бардрем вывел меня на другую дорогу, вымощенную булыжником, и я начала смотреть вверх. Я не узнавала домов. Здесь у них было по два этажа, а окна украшали изящные резные ставни таких ярких цветов, что у меня снова заболели глаза. Цвет был повсюду: из высоких окон свисали гобелены и ковры, которые сушили на солнце. «По крайней мере, здесь я не встречу мать», подумала я и вспомнила наш стол, старые грязные подстилки и стены, которые наклонялись внутрь, выжимая из меня последнее дыхание.
Бардрем торопился.
— Куда мы идем? — спросила я, но он лишь отмахнулся. Улица начала подниматься, и я, задыхаясь от напряжения и сгибаясь от боли в боку, старалась не отставать. Я вновь сосредоточилась на ногах (обувь испачкалась и вымокла — Хозяйка будет недовольна), боковым зрением замечая остальное: у дверей свернулась черная собака; несколько человек с пустыми корзинами стоят у запертых ворот; две маленькие девочки катают мяч. С трудом я преодолела кривой лестничный пролет, нырнула в низкую арку, а потом остановилась и выпрямилась рядом с Бардремом.
— Вот, — сказал он, — смотри.
Я подумала: «На что тут смотреть?» Миновав все улицы, все дома и дворы, мы остановились у подножия стены. Ее красновато-желтые камни были увиты плющом. Я собиралась удивиться, но он взял меня за руку, приложил ладонь к камню и сказал:
— Смотри вверх.
Такой высокой стены я никогда не видела. Ее вершина упиралась в небо. В ней были щели, из которых торчали серебряные и зеленые флаги, развевавшиеся на ветру. На них были вышиты незнакомые узоры.
Я посмотрела на Бардрема.
— Замок, — сказала я. Он кивнул и улыбнулся так, как если бы думал о словах, а не о том, что перед ним.
— Замок, — сказал он и положил руку рядом с моей. — Это северная стена, но я все равно его чувствую. А ты? Башни, огромные залы, люди. Музыка и пиры.
Запела птица, и я захотела найти ее; она кружила где-то в синеве над зубцами. Птица была очень далеко, я не видела ее перьев, но вот она закричала вновь, и я подумала: «Орел».
— Там есть и правда, — сказала я. — О Ченн.
Бардрем прищурился.
— О том, что с ней случилось до того, как она к нам пришла, — продолжила я, — и, может быть, о том, что произошло с ней после.
— Может быть, — сказал Бардрем. — Может, нам стоит войти и спросить кого-нибудь?
Я покачала головой.
— Посмотри на стену, а ведь это лишь ее часть. Нам никогда не попасть внутрь. Даже хотеть не стоит.
Но я хотела. Я чувствовала под ладонью камень и слышала, как он напевает мне об опасностях и обещаниях.
— Давай вернемся, — сказала я, разворачиваясь. — Сейчас же. Нас будут искать.
— Нола, — тихо сказал Бардрем. В эту минуту он выглядел старше своих пятнадцати. — Это нормально — хотеть того, чего, по-твоему, у тебя не будет. И нормально говорить об этом.
— Нет, — ответила я ему и чему-то еще внутри себя и пошла к крутой, залитой солнцем дороге.
Может показаться, что следующую часть своей истории я выдумала, или что в ней есть лишь фрагменты истины. Однако все было именно так и именно тогда: вечером того же дня ко мне в комнату заглянула одна из девушек.
— Тебя ждет Игранзи, — сказала она. — В саду.
Я спустилась вниз. Стояли сумерки, тонкие ветви дерева блестели, зеленые весенние листья выглядели бронзовыми и золотыми. Его длинная тень едва заметно танцевала от ветра, которого я не чувствовала. У дерева рядом с Игранзи стоял высокий мужчина, одетый в черное и коричневое. Из-за этих цветов его было трудно различить, пока я не оказалась рядом.
Сейчас я пытаюсь вспомнить, что увидела в тот первый раз. Точнее, я хорошо помню, что именно видела, и все эти годы пытаюсь убедить себя, что видела больше. Но не могу. Это был высокий человек в коричневой тунике и черном плаще, человек с таким прекрасным и печальным лицом, что я стояла и таращилась на него, как мышь на сову.
— Это мастер Орло, — сказала Игранзи. — Провидец из замка. Он здесь из-за Ченн.
Орло улыбнулся мне мягкой, печальной улыбкой, склонив голову в умирающем свете, и это было все. Все, что я тогда увидела.
Глава 6
Щетина на подбородке и щеках Орло отливала рыжим, хотя волосы на голове были медового цвета.
— Нола, — сказал он. Его голос был спокойным и серьезным. — Игранзи говорит, вы с Ченн дружили. Мне жаль, что ты ее потеряла.