Перед глазами Лилиан возникла картина: раскрасневшаяся всклокоченная мать, с досадой кричит на восьмилетнего ребенка, нечаянно вторгшегося в тесную, пыльную гостиную: «Противная девчонка! Неужели не видишь, что мы репетируем? Такой чудесный вечер, а тебе нечем заняться? Иди погуляй!» Затем раздается стук закрываемой двери. И возникает неизбывный страх, охватывавший ее на темной полуночной улице…
Всплыв из глубин памяти, этот образ нашел брешь в ее броне и заставил болезненно отреагировать на уверенность Тимоти Эванса в том, что она покорно удовлетворится «утешительным» призом, который он соблаговолит ей швырнуть. Одарив его высокомерным взглядом, Лилиан сказала:
— Я провела в пути более двадцати четырех часов, месье, из которых пять потратила в Анкоридже на ожидание вертолета до Пайн Лодж. Я могу добраться из своего дома в Лозанне до любой столицы Европы за меньшее время, чем занял последний отрезок моего путешествия, и я…
— Учитывая то, что один этот штат в тридцать с лишним раз больше вашей страны, это вряд ли можно считать удивительным. — Ответ звучал вполне вежливо, если не считать того, что Эванс прервал ее на полуслове и говорил покровительственным тоном, словно с непонятливым капризным ребенком. — И если плотность населения Швейцарии составляет около трехсот тридцати человек на квадратную милю, то в Аляске на квадратную милю приходится четыре целых и две десятых человека, и…
— И таково уж мое счастье, что приходится иметь дело именно с этими двумя десятыми человека, судя по недостатку мозгов и полному отсутствию сердца! — При виде очередной откровенной усмешки, Лилиан возмущенно топнула ногой. — Я устала, я голодна, я бы хотела распаковать свои чемоданы, принять горячую ванну, и я не в настроении сносить насмешки и терпеть неудобства, месье Эванс!
— А я не в настроении терпеть ваши эгоистичные истерики, мадемуазель Моро, поэтому предлагаю снизить тон и взглянуть на вещи с иной точки зрения. Ваш номер занят, и с этим ничего не поделаешь. В семье, которая должна была освободить его вчера, заболел ребенок. Его нельзя перевозить, и до тех пор пока он не выздоровеет, я не намерен просить Шеппардов искать другое пристанище.
Лилиан не краснела уже лет сто, но после этого заявления ее лицо вспыхнуло.
— Простите, — начала она, тут же почувствовав себя виноватой. — Если бы вы все сразу объяснили, я бы, разумеется, поняла.
— Вы не дали мне такой возможности, — возразил Тимоти и повернулся к своей служащей. — Что еще у нас есть, Трейси, кроме комнаты на втором этаже?
— Ничего в главном корпусе, где хотелось бы остановиться мисс Моро.
— А как насчет домиков у озера?
— Тоже все заняты. Разве что люкс в вашем доме, Тим, но ведь в нем обычно по праздникам останавливается Виктор.
— Ну, поскольку он не появился, когда его ожидали, и даже не дал себе труда сообщить о своих планах, в этом году ему не повезет, поскольку место будет занято мисс Моро. Если он все же осчастливит нас своим присутствием, ему придется поселиться в комнате, которую она отвергла. — Тимоти, едва повернув голову, искоса взглянул на Лилиан — так, как умеют мужчины, когда стремятся избежать столкновения со взбесившимся пуделем. — Вели Джеку перетащить вещи, когда освободится, а я помогу ей устроиться.
Подхватив ее сумку, он повел Лилиан в противоположный конец холла, и, миновав еще одну двойную дверь, они вышли на улицу. Уже упали сумерки, но гирлянды лампочек, тянувшиеся от одного вечнозеленого заснеженного дерева к другому словно амулеты в гигантском ожерелье, освещали извилистую дорогу, ведущую к домикам на берегу озера. Уменьшенные и упрощенные варианты главного корпуса, они казались солидными, уютными жилищами и не имели ничего общего с деревенскими хижинами, какие поначалу нарисовала в своем воображении Лилиан.
— Нам сюда, — сказал он, поворачивая вправо на развилке дорожек.
Несколько минут спустя показался дом. Стоявший в некотором отдалении от остальных и отгороженный от них рядом темных елей, он и внешне отличался от своих соседей — был больше, даже величественней. Построенный покоем и окруженный со всех сторон крытой верандой, он примыкал к уютной лощине, заканчивавшейся всего в нескольких ярдах от озера. Лилиан снова была приятно удивлена. Она не ожидала подобной элегантности в этом медвежьем углу.
— Мы живем в том конце дома, — сообщил ее хозяин поневоле, указывая пальцем на верхнюю перекладину буквы П. — А все восточное крыло займете вы.