— Нет-нет-нет, — зашептала она, осматривая его тело, покрытое испариной и кровью. Она вновь приблизилась к нему и запуталась пальцами в полах его разорванной рубашки, роняя капли слёз на промёрзшую землю, как будто тем самым пыталась склеить его разрозненные осколки, но всё разваливалось под её руками.
— Лишь я виновата в этом, — причитала она, и её губа подрагивала от всхлипываний. Она была так слаба сейчас и шептала всё, что только приходило в голову.
— Уходи, прошу тебя. Это пройдет, ангел.
— Когда всё это началось Драко? Как долго ты скрывал от меня свою боль?
Как давно она перестала быть нашей?
Её колени онемели от холода и твёрдости прибрежной почвы. Мелкие камешки врезались в кожу и ранили её, но болезненность этих ощущений не была похожа на ту, что бушевала в её груди.
В его груди.
— Я не знаю, не знаю, Гермиона, — Драко задыхался от невозможности вздохнуть, ловя новый приступ кашля, от которого его ладони вновь окрасились кровью.
Знакомый вкус растекался по горлу, обжигая слизистую как жидкий металл. Клетка за клеткой его тело осквернялось чужеродным проклятием.
Он погибнет. Его час близок.
Драко кивнул сам себе, осознавая этот факт, и сильнее сжал челюсти. Правда была в том, что он знал, когда всё пошло не так, и когда призрачная рука смерти потянулась за ним, хватая за горло.
— Прошу тебя, уходи сейчас же. Я вернусь позже, — потребовал он, и, пытаясь встать, оттолкнул её руки от себя, но не устоял на ногах и упал навзничь, глухо ударившись спиной о наст снега позади.
— Я не оставлю тебя вот так, Драко! Мы сейчас же отправимся к Минерве, с тобой происходит что-то ужасное.
— Только не старуха Макгонагалл, — прохрипел он. — Мне нужно перенестись… портключ… в Мэнор. Мне станет лучше, уже скоро, — успокаивал он и её, и сам себя, водя рукой по предплечью и растирая жалящее ощущение. Он только что пережил приступ, но пауза была недолгой. — Я не хотел, чтобы ты видела её… — признался он и скорчился. Весь испачканный собственной кровью, он выглядел устрашающе.
Сражаясь сам с собой, он позволил тьме поглотить его.
— Я никогда бы не позволил ему отнять тебя у меня, — Драко поднял на неё свой истощённый взгляд, который молил её.
— Нужно вернуться в замок, Драко. Немедленно, — настаивала Гермиона, обхватив его голову ладонями.
Он с мольбой посмотрел на неё, пытаясь ухватиться слабыми пальцами за её мантию.
— Перенеси меня, Гермиона, прошу тебя. У тебя будет примерно полдня до нового приступа, слышишь? — проскрипел он. Новый спазм подхватил его тело и он согнулся, сдавливая вырывающийся вскрик от боли. После этого он обмяк в её руках, потеряв сознание.
Скользнув взглядом по палочке, она зажмурилась, всё ещё обхватывая ослабленное тело Драко. Он уткнулся головой в её грудь, сипло дыша. Кашель так разодрал его легкие и горло, что он теперь мог издавать только хрип вместо стона.
Воспоминание.
Самое счастливое. Но какое?
Разум заполняли обрывки разных периодов её детства, начала обучения в школе волшебства и последний год, сблизивший её с Драко. Именно он был её самым светлым и счастливым воспоминанием. Его глаза, в которых она отражалась, его восторг и упоение, с которыми он рассматривал её, касание рук, что были самыми нежными и желанными.
Гермиона не хотела, чтобы эта ночь стала угасающей звездой на небосклоне. Только не на её небосклоне.
Она этого не допустит.
Слыша каждый удар его сердца и влажное дыхание, которое горячило ткань мантии, она старалась сдерживать свои слёзы. Каждый звук казался громче, каждое касание болезненнее. Сосредоточиться на главном не хватало сил, но она крепче сжала рукоять палочки и прошептала заветное:
— Экспекто патронум!
Брызги магии вылетели всполохом из её палочки и закружились в вихре, превращаясь на лету в юркую выдру, что обежала их по кругу, задевая своим небесным сиянием, слепившем глаза.
— Тео, немедленно встреть меня и Драко возле входа в замок со стороны внутреннего двора. Твой друг нуждается в спасении.
Она не знала, кто ещё мог бы действительно помочь им в такой поздний час. Тео и Драко были друзьями с первых курсов школы, Гермиона не сомневалась — он откликнется и не проигнорирует срочную просьбу.
***
Тео встретил их возле ворот. Испуг прокатился по его лицу и он, среагировав достаточно быстро, помог Гермионе отлевитировать Драко в проём арки.
Без лишних вопросов, они бесшумно преодолели большую часть замка и не встретили на своем пути ни души. Филч явно подпортил бы им все их намерения.
Драко так и не пришёл в сознание, но она продолжила держать его за ладонь и одновременно поддерживала чары левитации. Как только они достигли его комнаты в Башне старост, Гермиона рухнула на колени перед ним.
Гермиона находилась в приступе сковывающей паники. Она ощупывала руки и лоб Драко, бережно убирая светлые волосы, которые спали на его глаза.
Тяжесть приближающейся потери сломила её боевой дух. Пальцы очерчивали линию его губ и бровей. Бледная кожа Драко казалась выцветшим ветхим пергаментом.
Трагедия, что была написана на его лице, не сулила счастливого финала.
Но пока он был жив, они ведь могли всё изменить, верно?
— Он сказал мне про портключ, ты что-нибудь знаешь об этом? — уточнила Гермиона у Тео, всё ещё глядя исключительно на Драко.
— Куда мы попадем, когда воспользуемся им?
— В Мэнор, — ответ, кажется, немного исказил черты лица Тео, и он поспешно отвернулся от Гермионы, начав поиски неизвестного предмета.
— Может, тебе не стоит перемещаться туда, Гермиона? — вопрос Тео растворился в воздухе комнаты. Гермиона помолчала несколько секунд прежде, чем ответить.
— Я не боюсь, — ответила она чётко и с полной уверенностью. — Я правда больше не боюсь оказаться там. То, что произошло в тех стенах — это лишь то, что сделало нас сильнее. И даже если его родители не примут меня полноценно в свою семью, — продолжила она, держа руку Драко в своей, — Даже если они будут против, я знаю, что Драко уже решил свою судьбу. Он не зависит от их мнения. Поэтому, я совершенно не надеюсь ни на чьё расположение. Лишние ожидания обрекают нас на скоропостижное разочарование.
Тео застыл рядом с ней, прочистил горло и отвернулся. Драко рассказывал ему о своём самом ужасном в жизни промахе. О самой разъедающей его плоть трусости. Безысходности, которая застала его там, стала показателем его никчёмности. Он действительно возненавидел самого себя в тот момент.
«Я знал, что она не должна была лежать там. Её боль до сих пор клокочет во мне. Я бы принял всю её боль, если бы это было возможно».
Посмотрев на своего друга, Тео воспроизвел его слова в своей памяти. Драко принял всю эту боль сполна, чтобы эта девушка осталась невредима.
Чтобы Гермиона могла жить.
Когда Гермиона прижалась к щеке Драко, Тео вмиг дёрнулся к шкафу и начал судорожно раскидывать вещи, вытряхивая содержимое чемодана Драко. Рубашки бесформенными комками валялись на полу, и он запинался о них, быстро перемещаясь по комнате.
— Где бы он мог спрятать что-то действительно ценное? — спросил Тео, открывая очередной ящик комода. — Как думаешь Гермиона?
— Думаю, он всегда хранил бы это при себе.
— Близко к истине, ведь от тебя он не отлучается ни на шаг.
Повисла тишина, которая оказалась изводящей, и Гермиона, смахнув дорожку скатившейся слезы, принялась ощупывать его одежду, карманы мантии и брюк. Всё найденное она скидывала на покрывало рядом с его ступнями.
По итогу их обследования удалось найти совсем немного: аграф в виде уробороса, платок ослепительной белизны с инициалами Д.М., часы, которые пришлось снять с его запястья, так как они были уже полурасстёгнуты, волшебная палочка, несколько золотых галлеонов, и пузырек с обезболивающим, заполненный наполовину.
— Не густо, — протянул Тео и почесал висок. — Теперь бы понять, что из этого может содержать в себе портключ. Ведь всё к чему он прикасается — не подходит.