– Скажите, пожалуйста, Эльза, Вы ведь не просто так требовали, чтобы собрали всех ваших кошек? Это для Вас значит что-то очень серьезное?
– Вы очень наблюдательны, Рауль! Это действительно так!
– Я думаю, что Вашу любимую кошку Вам подарил кто-то, кому Вы небезразличны.
– Не совсем так, но близко к теме. Мы поспорили с одним человеком об этой кошке. Я обязательно должна выполнить свою часть спора. Вот тогда и посмотрим.
– Вы везете эту кошку прямо из России или из Америки?
– Если начать сначала, то я везу эту кошку из Нижней Саксонии. Я ее получила, когда она была крошечным котенком, в то время я жила у своей бабушки под Ганновером.
– Так эта кошка – великая путешественница?
– О, да! Наверное, на свете больше нет ни одной кошки, которая бы столько проехала. Назвать ее спокойной, язык не повернется. Сколько она ездит со мной, столько орет так, что уши закладывает. Когда мы ехали с Николя в Америку, я очень боялась, что его терпение лопнет, и он просто выбросит Мурку на улицу.
– Ваш брат очень терпелив. Боюсь, у меня бы не хватило столько терпения. Бедная кошка.… А Вы Магдалена, любите животных?– обратился он к Мэгги.
– Не знаю, я очень люблю лошадей, терпимо отношусь к собакам, а к кошкам я равнодушна.– Как можно холоднее ответила Мэгги, ей было обидно, но она делала вид, что ей все равно…
На какое-то время все замолчали. Потом Рауль попросил Лизхен рассказать ему о России, в которой он никогда не был, но всегда мечтал попасть. Лизхен стала охотно рассказывать о своей жизни в Москве и Петербурге, описывая быт и нравы высшего общества. Оказалось, что и там у них нашлись общие знакомые. Они вдоволь "помыли кости" всем, кого вспомнили. Мэгги вновь почувствовала себя лишней. Ей стало нестерпимо обидно, захотелось выйти из машины и уйти, куда глаза глядят. Тут, как раз Рауль съехал с дороги к одиноко стоящему дому:
– Дорогие сеньориты, хочу предложить вам перекусить в этом чудном ресторанчике. Здесь подают великолепное вяленое мясо и сладкую мадеру. Надеюсь, что вы проголодались…
– Да, очень. А ты, Мэгги?
– Я просто хочу выйти из машины!
Дружная компания заняла весь обеденный зал маленького ресторанчика, оказавшегося на счастье пустым. Там было уютно и чисто, играла шарманка. Малыши окружили диковинный инструмент и с восторгом слушали, как звучат металлические молоточки. Подаваемые блюда были незамысловатыми, но вкусными. Вдоволь насытившись и отдохнув, они тронулись дальше.
– Дорогой, ты заметил, что Мэгги сегодня чернее тучи?– спросила мужа Ванесса.
– Да, я думаю, что герцог сделал правильный ход. Он постоянно общается с Лизхен. Раз Мэгги не хочет с ним разговаривать, значит надо оставить ее в покое.
– Бедная Мэгги, такой удар от лучшей подруги!– рассмеялась Ванесса.
– Да, сестренка умеет преподносить сюрпризы…– смеясь, поддержал жену Н.А.
– Филипп, ты заметил, что Мэгги сама не своя?– Агнесс с тревогой посмотрела на Филиппа.
– Да, любимая. Но ей полезно немного пострадать от ревности. Она, мне кажется, слишком высоко вознесла себя.
– Ты думаешь? А вдруг герцог перекинется на Лизхен. Мне жаль Мэгги. Столько разочарований…
– Нельзя так долго играть на нервах у влюбленного мужчины. Он ведь и в правду может поверить, что безразличен твоей сестре. Сколько можно страдать? А потом, мы ведь не знаем, что ему сказал герцог Альба? Следы их беседы еще проступают на отдельных частях лица герцога.– Филипп рассмеялся.
– Филипп, ты совершенно не воспринимаешь всерьез Мэгги и Рауля! Неужели тебе не жалко их обоих?
– Дорогая моя, любимая женщина! Всерьез я могу думать только о тебе! А у влюбленных в голове творится такой сумбур, что разбираться в этом мне совсем нет никакой охоты. Если Мэгги упустит Рауля, то так тому и быть, сама виновата! Лизхен мне тоже очень нравится, умная, воспитанная девушка, к тому же вполне не дурна собой. Из таких получаются верные хорошие жены. Она не будет зря мотать нервы своему спутнику жизни.