Наступил вечер, Рауль подогнал машину к подъезду шикарной гостиницы и предложил переночевать в этом месте, сказав, что здесь очень чисто и хорошая французская кухня.
– Мы уже во Франции?– Спросила Лизхен.
– Еще пока нет, но эта гостиница принадлежит французам. Мне здесь нравится. В своих поездках, я всегда останавливаюсь именно в этом месте.
Как только они вышли из машины, к ним сразу же подошел швейцар и пригласил внутрь. Свободных номеров оказалось достаточно, чтобы все расположились с большим удобством. Дочь Ванессы слегка приболела, было решено остановиться в этой гостиницы до того времени, как малышка совершенно выздоровеет. Ресторан произвел на путешественников благоприятное впечатление, было предложено даже детское меню, что заслужило отдельную благодарность Агнесс, которая строго следила за своевременным хорошим питанием детей.
За ужином Филипп стал донимать Рауля разговорами об астрономии:
– Скажи, Рауль, если бы ты проехал мимо этой прекрасной гостиницы, ты бы ехал по дороге, ориентируясь по звездам?
– Это, конечно невозможно, проехать мимо этой прекрасной гостиницы. Но если бы это случилось, и мы бы оказались в чистом поле, без проложенных дорог, то, да, я бы с легкостью поехал ночью, ориентируясь только по звездам.
Они заспорили о созвездиях, которые можно разглядеть на небе ночью в этой части страны. Филипп быстро сдался, сказав, что большую часть лекций на эти темы он проспал, а вот Рауль всегда увлекался астрономией. Н.А. еще долго обсуждал с Раулем звездное небо, рассказывая, где и какие созвездия он наблюдал в своей жизни. Дамы заслушались, и все как один захотели выйти ночью на улицу, чтобы своими глазами увидеть это чудо, о котором спорят мужчины.
– Если хотите, Магдалена, я покажу Вам звезду, которая напоминает мне Вас.– тихо, чтобы больше никто не услышал, произнес Рауль, склонившись к Мэгги.
– Хорошо. Я и сама хотела попросить Вас сделать мне маленькую экскурсию по ночному небу. Вы так увлекательно об этом рассказываете.– так же тихо ответила Мэгги.
Они засиделись за столом до глубокой ночи. Девушки стали позевывать украдкой, тогда Филипп сказал:
– По-моему, пора идти, смотреть на звезды, не то наши дамы просто уснут за столом.
Решено было одеться потеплее и встретиться на крыльце через полчаса. Все собрались, как было условлено, не хватало только Лизхен. Мэгги сказала, что зайдет за подругой, но вернулась уже через пять минут, сообщив, что Лизхен сладко спит, свернувшись калачиком на диване. Все посмеялись и пошли подальше от фонарей, чтобы их свет не мешал любоваться чистым звездным небом.
Отойдя подальше в поле, спотыкаясь, и поддерживая друг друга, они задрали вверх головы. Чистое небо было сплошь усыпано мириадами звезд, над горизонтом поднималась желтая, почти оранжевая луна. Это зрелище так захватило их, что девушки не сдержали восторга:
– Почему мы никогда раньше не выходили смотреть на звезды?– зачарованно шепнула Филиппу Агнесс.
– Потому, что у меня уже есть своя звезда! Другие меня не интересуют. Ты стократ прекраснее.– откровенно любуясь женой, тихо ответил Филипп.
Рауль фон Р. стал показывать созвездия, одновременно рассказывая о них легенды. Это было увлекательно и удивительно. Потом Николай Александрович тоже кое-что рассказал о некоторых созвездиях, Филипп не остался в стороне и тоже вспомнил некоторые легенды. Ночь оказалась интереснее дня. Первой замерзла Ванесса, попросив прощения, она увела мужа, за ними ушли Агнесс и Филипп. Мэгги взяла Рауля под руку и тоже пошла в сторону гостиницы:
– Вы обещали мне показать мою звезду, Рауль.
– Конечно. Я не хотел показывать Вам ее при всех. Пусть это будет нашей тайной.
–Хорошо, согласна. Но где же она?
– Видите слегка к северу на небосклоне семь звезд, расположенных почти параллельными линиями, это созвездие "Близнецов". Самая яркая звезда называется Кастор, белая звезда, вокруг нее вращаются шесть звезд, но она самая яркая и прекрасная, совсем как Вы… правда тоже очень холодная – тихо добавил он.
– Как это здорово – иметь свою звезду.– мечтательно проговорила Мэгги.– И вовсе я не холодная, просто я грею только любимых людей, а остальных нет. Так бывает! Вот, Ванесса, она еще более яркая и прекрасная, чем кто-либо другой, но рядом с ней тепло и хорошо всем. Она собирает вокруг себя уйму народа, и все ее любят. Я так не умею и не могу. Наверное, я совсем не умею любить. Ведь любить тоже надо уметь? Разве нет?
– Я тоже не умею любить всех подряд. Может быть, я тоже не умею любить так, как это следует делать.… Не знаю…