– Да… теперь и я вижу, что так… Мне это как-то и в голову раньше не приходило… Я думала.… Но почему же она так любезничала с Вами? Значит, Вы ей нравитесь?
– Мы с ней сразу поняли друг друга. Я ее зауважал, а она меня пожалела и приободрила.
– Вот, … видите!
– Пожалела, зная мою безответную любовь к Вам. А приободрила, сказав, что еще не все потеряно. Хотя теперь я вижу, что все….
Рауль стал смотреть в окно, Мэгги взяла в руки подушку с дивана и стала водить пальцем, повторяя рисунок на ткани, через какое-то время она заговорила, глотая слезы:
– Скажите, Рауль, почему так происходит? … Вот я… думала, что любовь приходит яркая как праздник… Как любят друг друга Филипп и Агнесс… Как красиво он ухаживал за ней, какие баллады он пел ей по вечерам, читал вслух романы, придумывал волшебные истории.… Когда мы жили в Америке, однажды зимой, Агнесс вдруг сказала, что хочет клубники с мороженым… Я не знаю, что и как сделал Филипп, но на следующий день на обед подали огромную чашу, полную спелых ягод… запах стоял… невероятный… Что бы Агнесс не захотела, о чем бы только успела подумать и произнести вслух… Филипп все сделает для нее… Я думала, что настоящая любовь только такая и бывает… А еще такая, как у Ванессы и Николя! Мы встретили его по пути в Америку. Он сразу произвел на нас сильное впечатление… Но как он посмотрел на Ванессу.… А она на него… Я видела… Я еще тогда подумала, что Ванессе стоит поднять на мужчину глаза… на любого мужчину… и… всё! А потом, когда он стал приезжать к нам домой… Он всегда привозил Ванессе белую розу… Я ни разу не видела у него в руках цветов, но при встрече с ней… откуда ни возьмись… у него всегда была белая роза… и до сих пор… Стоит ему уехать, даже на полдня , … при встрече, будь то зимой или летом, хоть когда.… У Ванессы в комнате одновременно стоит, наверное, тридцать роз, в отдельных вазах- тонких высоких стаканах… Это так красиво… Вы можете сказать, что я завидую, но это совсем не так… Просто, я всегда мечтала именно о такой любви… А у меня… . В Америке меня окружали одни грубияны, пытавшиеся напоить меня пойлом, которое они называют виски, вульгарные, фамильярные.… И у всех в голове только одно – сколько денег мне отвалит сестра от своих щедрот… Противно.… И этот, в Мадриде, герцог Альба! Чуть ли ни в первый вечер, стал совать мне в руки свой браслет! Он, что? Думал, что я глупая, и не понимаю, к чему он клонит? А еще прочитал мне целую лекцию, о моем месте в его доме.… Ха-ха-ха… А Вы? Где Ваша решительность? Вы смотрите на меня издалека, и все время чего-то ждете! После той прогулки на лошадях… Я, наверное, десять раз на дню, ходила погладить ту лошадь, с которой Вы меня спасли… А потом, когда я упала со стены… Ты, наверное, полчаса держал меня на руках, … но так и не поцеловал… Разве это любовь? Почему моя любовь- это бесконечные слезы? Упреки?
Мэгги замолчала, прижав к груди подушку, подняла голову и стала рассматривать росписи на потолке. Рауль тяжело вздохнул, решаясь на самый трудный шаг, встал и протянул Мэгги руку:
– Магдалена, я хочу показать тебе кое-что. Прошу тебя, пойдем. Я никогда бы не отважился… но, теперь, … думаю, что ты должна это увидеть.
Он повел ее по длинному коридору мимо многих комнат, и подвел к закрытой двери. Достал из кармана ключ и повернул его в замке. Дверь бесшумно открылась.
– Прошу тебя, войди в эту комнату… и … посмотри. Моя любовь – такая…
Мэгги осторожно прошла внутрь и замерла, вся комната была уставлена портретами Мэгги, скульптурами Мэгги, была даже фигурка Мэгги, выполненная из богемского стекла… Мэгги обомлела, повернулась к Раулю:
– Это все – я? Кто все это сделал и нарисовал?
– Это всё – ты, Магдалена. Рисовал и ваял я сам, только стеклянную тебя делали по моему заказу в Богемии, я сам слепил фигурку и следил, чтобы они все сделали так, как я себе представлял.… Твои волосы, глаза… губы, руки.… Для меня ты всегда была хрупкой, как богемское стекло, и такой же чистой…
– Невероятно. … Значит, ты и вправду меня любишь? Не могу поверить…
Мэгги подняла глаза и покачнулась. Рауль подхватил ее за талию … Долгий поцелуй, одновременно нежный и жадный, был ответом обоим…
Глава 14 . Лизхен
– Лизхен, мне кажется, что ты собираешься, уже давно, что-то сказать мне. И никак не решаешься. Я прав?– Николай Александрович вопросительно посмотрел на сестру в зеркало заднего вида.
Лизхен сразу как-то сжалась и кивнула:
– Я специально попросилась к вам в машину, чтобы поговорить без свидетелей. Ты ведь все равно ничего не скрываешь от Ванессы. Поэтому я решилась рассказать вам, … только вам… Ты знаешь, а Ванесса еще нет, поэтому я повторюсь для нее… Ванесса, … после смерти моего отца, мама стала сильно и долго болеть, даже лежала в клинике, у нее было больное сердце… Меня забрала к себе бабушка, баронесса Мария Гертруда фон Корф. Она воспитывала и обучала меня почти шесть лет,… потом так и повелось, что я стала жить на два дома…. Моя бабушка баронесса фон Корф была очень дружна с одной семьей фон Герц, у них есть сын Генрих. Мы много с ним общались, можно сказать дружили.… То, что я собираюсь вам рассказать, … случилось в мой последний приезд к бабушке, в 1913 году, весной… 13 апреля… Фон Герцы были у нас в гостях, … мы начали спорить с Генрихом, сначала в шутку, а потом и всерьез…. Он утверждал, что женщина не может сдержать данного слова или обещания, в силу своей природной ограниченности и легкомыслия…. А я утверждала, что мужчины раздают свои обещания, не собираясь их выполнять в силу своей ветреной неосмотрительности и самоуверенности…. Наш спор зашел так далеко, что взрослые волей – неволей втянулись в него, и бабушка предложила нам какое-нибудь очень сложное пари. Недолго думая, я протянула Генриху цветок, который сделала сама из тончайшего кружева, его и в руках-то держать было трудно, чтобы не помять лепестков… Я сказала, что Генрих не сможет сохранить этот цветок даже до нашей следующей встречи, не говоря уже о долгом времени, у него просто не хватит на это выдержки и преданности… Генрих вспыхнул и вышел из комнаты, вернулся через несколько минут с крошечным котенком и тоже заявил, что мое легкомыслие и необязательность не позволят мне выкормить и вырастить даже этого котенка, не говоря уже о выполнении данных мною обещаний. Я приняла вызов, взяла котенка из его рук и сказала, что при нашей следующей встрече 13 апреля, неважно какого года, я буду держать на руках именно это животное! Тогда Генрих сказал, что тоже принимает вызов и берется доказать, что сохранит мой цветок в целости и сохранности столько времени, сколько потребуется и при этом будет прикалывать его на свой выходной костюм в особо торжественных случаях, чтобы окружающие могли засвидетельствовать этот факт. Если можно так сказать, … то мы скрестили шпаги! Бабушка выслушала наш спор и тоже поставила свое условие, если я выполню свое обещание и предоставлю кошку живой и здоровой при нашей встрече 13 апреля любого года, то бабушка завещает мне после своей смерти родовое поместье баронов фон Корф, в противном случае, все отойдет Николя, и он сам выделит мне, если пожелает приличное содержание, если же нет…. то нет. Вот такое жесткое условие поставила бабушка. А Генрих фон Герц сказал, что если я сдержу свое обещание и выполню условие, то он при всех сделает мне предложение руки и сердца и женится на мне. Я же ответила, что подумаю над его предложением, если он выполнит свою часть пари. Тут встал его отец и сказал, что тоже участвует в нашем споре и со своей стороны ставит на кон один миллион марок. Тут же пригласили поверенного, он все записал и составил договор. Сегодня у нас 1 апреля, через двенадцать дней все станет ясно… Вот это я и хотела рассказать вам без свидетелей.